В.Тимофеев
"НЕДОБРЫЙ" ВОЛШЕБНИК РОАЛЬД ДАЛЬ
Все знают сказку про трех поросят: она кончается беспечным пением чудом спасенных свннюшек. Английские дети знают еще и другую версию: в ней волку удается съесть двух, самых глупых поросят, но третий успевает вызвать на помощь Красную Шапочку и поэтому достается не волку. В финале сказки Красная Шапочка - счастливая обладательница двух шуб из волка (первую она получила еще в собственной сказке) и дорожного саквояжа из свиной кожи.
Такую "недобрую" сказку сочинил Роальд Даль, один из самых горячо любимых английскими и американскими детьми писателей XX века. Известность Даля - детского писателя намного превосходит славу Даля - рассказчика для взрослых, не говоря уже о лаврах Даля - сценариста. В этой парадоксальной ситуации есть два фактора: один - общий, другой - частный, касающийся только Роальда Даля.
Общий заключается в том, что кинозрители в большинстве своем склонны помнить кино по названиям и по фамилиям актеров, исполнявших главные роли. Некоторые кинолюбители знают модных режиссеров. А на фамилии сценаристов обращают внимание единицы. В противном случае фамилия Даль была бы у всех на слуху. Фильмы по его сценариям регулярно показывают на российском телевидении. Вряд ли нам удастся найти хоть одного поклонника экшн-фильмов, который не помнил бы фильм 1967 года (режиссер Л. Гилберт) "Живешь только дважды" с незабываемым Шоном Коннери в роли агента 007. "Одно из самых необычных приключений Джеймса Бонда... В этой серии спецэффекты и зрелищность достигают высшей точки..." ("1001 видеофильм" / Сост. Кальменс Я. В. СПб, 1992. С. 315). Излишне говорить, что в этом справочнике нет никаких указаний на автора сценария.
Фильм 1992 года "Идеальная пара" - бесспорно менее знаменит, но снят в России с известной у нас Анной Самохиной в главной роли. И вряд ли кто-нибудь, кроме авторской группы (режиссер А. Полынников), помнит, что в основе сценария лежат рассказы Роальда Даля. Среди почти двух десятков телевизионных и полнометражных фильмов, снятых по сценариям или по произведениям Роальда Даля, есть фильмы разного достоинства. Но в том, что имя Даля остается в тени, даже если сам фильм оказывается очень популярным у зрителей, виноваты зрители или "самый важный из всех искусств" жанр, но не сам Роальд Даль, который умел дарить людям тайные радости, истинные причины и мотивы которых нередко скрыты от сознания.
Даль умеет найти общий язык со своей аудиторией, точнее, аудиториями: с детьми, женщинами, мужчинами. И за то, что из всех перечисленных групп читателей самыми благодарными оказываются дети, отвечает все тот же общий фактор. Но в том, что взрослые читатели не всегда готовы вслух признаваться, что рассказы Даля доставляют им удовольствие, несет ответственность (пусть и частичную) сам Роальд Даль.
Дети в большей степени, чем взрослые, способны испытывать благодарность к автору, который не только их понимает, но и умеет демонстративно встать на их сторону. "Взрослые - особенно родители и учителя - враги детям, - замечает Даль, - и дети радуются, когда понимают, читая мои книги, что я с ними в сговоре". Это говорит отец пятерых детей, который любил их безумно и страдал от неудач и бед, постоянно сваливавшихся на семью и детей.
Для взрослых Роальд Даль написал около трех десятков рассказов, за которые получил несколько литературных премий и славу знатока душ.
Читательницы женских журналов ("Vogue", "Cosmopolitan" и других) испытывали удовлетворение, пусть и тайное, от "справедливости" писателя, который умеет отправить на тот свет персонаж, мужа-зануду, отравлявшего существование премилой героини ("Дорога в рай"). Не менее эмоциональный отклик вызовет этот же рассказ и у читателей "Плейбоя". С другой стороны, удовольствие от чтения этого рассказа может поблекнуть и у части читательниц, и у части читателей, как только они осознают, что продемонстрированная автором солидарность как с женщинами, так и с мужчинами - не более чем игра: "противоречащая политкорректности эксплуатация гендерных проблем", как поставили бы диагноз современные специалисты. Взрослые способны достаточно остро переживать то, что кто-то, в данном случае Роальд Даль, может заставить их сопереживать по-детски откровенно выпуклым фантазиям. Это не значит, что они не получают удовольствия от его рассказов. Они просто не могут простить автору то, что он умеет "превращать" их в детей. Только представьте себе, во что превратился бы рассказ "Мадам Розетт", если бы автор использовал не по-детски откровенные фантазии, а более "натуральные" и казарменные.
Взрослые не менее детей склонны верить в чудеса и ужасы. Только к детским "ужасным" фантазиям, компенсирующим ощущения беспомощности и одиночества во враждебном мире, взрослые добавляют свои фобии и идиосинкразии. А Даль умеет мастерски выявлять яд "вины" безудержных фантазий, не забывая о необходимой справедливости "возмездия". Как в "Остановке в пустыне", где герой вызывает смесь зависти и возмущения, поэтому его наказание способно вызвать "катарсис" читателя. Такая же "ядовитая" справедливость торжествует и в рассказе "Прогулки пастора", где безудержная корысть оказывается чудесно наказанной, хотя и за счет уничтожения произведения искусства. И все это при том, что автор вполне осознанно играл с неувядающим мифом (или мечтой) о внезапном богатстве, знакомом, видимо, всякому читателю.
