I
Бросив последний испытующий взгляд на гладкую морскую поверхность, Дэвид Гриф медленно и с удрученным видом спустился по вантам на палубу.
— Островок Лю-Лю затонул, мистер Сноу, — сказал он молодому встревоженному помощнику. — Если навигационная наука вообще чего-нибудь стоит, то, несомненно, остров находится под водой, и мы дважды проплыли над ним или над тем местом, где он должен быть. Если это не так, то либо врет хронометр, либо я сам перестал что-либо смыслить в навигации.
— Наверное, дело в хронометре, сэр, — убеждал помощник хозяина. — Вы знаете, что я делал свои отдельные наблюдения и что результат получился совершенно такой же, как у вас.
— Да, — пробормотал Гриф с досадой, — и там, где пересеклась ваша полуденная линия, как и моя, там должен находиться центр островка Лю-Лю. По-видимому, дело в хронометре. Может быть, испортилось зубчатое колесо или еще что-нибудь.
Он прошелся к перилам и обратно и с тревогой посмотрел на след «Онкл Тоби». Довольно значительный ветер дул шхуне в корму, и судно делало около девяти или десяти узлов.
— Поставьте-ка шхуну лучше по ветру, мистер Сноу. Убавьте паруса, и пусть она поработает на оба галса. Набегают облака, и я сомневаюсь, чтобы нам удалось произвести наблюдения над звездами сегодня ночью. Лучше всего будет держаться теперешнего курса, а завтра исследуем широту и будем искать Лю-Лю на его широте. Так поступали в прежние времена все старые моряки.
Широкий, тяжелый, с высоким бортом и отвесным голландским носом «Онкл Тоби» был самым медленным, нескладным, самым надежным и самым испытанным судном из всех шхун, которыми владел Дэвид Гриф. Шхуна крейсировала между Банкскими островами и Санта-Крус, а также между многочисленными, разбросанными на северо-западе уединенными коралловыми островами, где туземным агентам удавалось получить копру, морскую черепаху, а иногда изрядное количество жемчужных раковин. Так как шкипер шхуны лежал в жесточайшем приступе лихорадки, то, отправляясь в свой обычный полугодовой рейс по островам, Гриф сам принял управление шхуной. Он решил плыть к острову Лю-Лю, находившемуся в самой отдаленной части океана, и теперь чувствовал себя потерявшимся среди моря благодаря хронометру, который сыграл с ним скверную шутку.
II
Ночью на небе не видно было ни одной звезды, и солнце на следующий день не показалось из-за туч. Было душно и безветренно, а иногда налетал шквал с жесточайшим ливнем. «Онкл Тоби» лег в дрейф, опасаясь уйти слишком далеко по ветру. В продолжение четырех дней и ночей небо было сплошь покрыто облаками. Солнце не появлялось, а в те короткие моменты, когда между облаками проглядывали звезды, их покрывала туманная дымка. Производить наблюдения было невозможно. Даже самый невежественный новичок мог бы понять, что стихии разойдутся вовсю. Гриф вышел на палубу, посмотрел на барометр, который продолжал непоколебимо стоять на 29,90. Гриф столкнулся с Джеки-Джеки. Его лицо было такое же сосредоточенное и тревожное, как небо и воздух. Опытный тонгайский моряк Джеки-Джеки был чем-то вроде боцмана и второго помощника среди разношерстного состава канаков.
— Придет большая погода, я думаю, — сказал он. — Моя видал такая погода пять или шесть раз.
Гриф кивнул:
— Совершенно верно, Джеки-Джеки, будет ураган. Барометр скоро совсем провалится. Того гляди, вышибет дно.
— Верно, — согласился тонгалец. — Начнется чертовский ветер.
Через десять минут на палубу вышел Сноу.
— Буря начинается, — сказал он. — Двадцать девять и восемьдесят пять; барометр падает, хотя не без колебаний. Вы замечаете, как невыносимо парит. — Он обтер рукой лоб. — Тошнит. Из меня прет мой завтрак.
Джеки-Джеки усмехнулся:
— Моя тоже. Нутро выворачивается. Так всегда перед погодой. Но «Онкл Тоби» хорош. Он выдержит.
— Поставьте штурмовой трисель на грот и кливер тоже, — сказал Гриф помощнику. — Зарифьте паруса, прежде чем их убрать. Кто знает, что там будет нужно.
В продолжение следующего часа гнетущий зной все усиливался, безветрие продолжалось, и барометр упал до 29,70.
Молодой помощник уже терял терпение в ожидании дальнейших событий. Он перестал шагать взад и вперед и замахал руками.
— Если ураган неизбежен, так пусть уж скорее начинается! — воскликнул он. — Что толку в этом неопределенном состоянии! Если нам придется пережить тяжелые минуты, так уж лучше, чтобы они поскорее наступили. Приятное положение — блуждать по морю с испорченным хронометру и ожидать урагана, который никак не хочет начаться.
Покрытое тучами небо приняло оттенок меди и, казалось, все пылало, точно раскаленный котел. Ни один человек не остался внизу. Туземные моряки толпились посреди судна и на носу, разговаривали вполголоса и со страхом посматривали на зловещее небо и на такое же зловещее море, мерным дыханием поднимавшее низкие маслянистые волны.
— Точно керосин с касторкой, — проворчал помощник и с отвращением плюнул за борт. — Когда я был маленьким, моя мать угощала меня смесью вроде этой. Ого, как темнеет!
Зловещий медный блеск потух; небо, покрытое густыми тучами, как бы спускалось к воде, пока темнота не стала такой, как бывает в поздние сумерки. Дэвид Гриф, хорошо знавший свойства урагана, тем не менее читал и перечитывал «Правила шторма», с трудом различая буквы. Ничего не оставалось делать, как ждать наступления ветра, чтобы узнать, в каком положении находится судно к смертоносному центру урагана, летящего из мрака.
