Леонид Кудрявцев
Мы – зомби
– Что вы тут делаете?
– Ну, так как мы – зомби, мы тут гнием.
Из 343-й серии «Ван-пис»
Часа через два после побудки к нам влетела информационная платформа размером с тарелку. Она зависла посреди логова.
– Еще один, – сказал Федор. – Спорим, журналюга?
Я взглянул на него с опаской.
Он у нас самый опытный, он – бугор, и встречать подобных гостей положено ему. Правда, совсем недавно у него появился помощник, и он может переложить эту обязанность на него. На меня то есть.
Федор опустил на стоявший перед его креслом низенький столик полупустой стакан с укрепиловкой. Прищурившись, он придирчиво оглядел диск.
– Проситель, – предположил Марек, ненадолго оторвав взгляд от доски, на которой были расставлены шашки.
Они с Хасаном собирались срубиться в «Чапаева», на которого с недавних пор запали так, что использовали для игры каждую свободную минуту.
– Взятку попытается дать, – сказал Тонго. – Гунлауг, как думаешь, кто это?
Я ответил:
– Бугру виднее. Платформа слишком толстая. Как раз такие журналисты и используют.
Тонго фыркнул и уткнулся носом в читалку. Добавить ему явно было нечего. А может, просто очень хотелось дочитать очередную книгу?
Федор встал, подошел к платформе поближе и поинтересовался:
– Кто, откуда, зачем?
Голос у него глубокий, вызывающий уважение. Да и сам он рослый, рыжий, широкоплечий. Бугор – одним словом.
– Португальская журналистка Шила Белура.
В послышавшемся из платформы голосе и в самом деле слышался легкий иностранный акцент. Голос был интересный, сексуальный.
Я подумал, что было бы неплохо познакомиться с этой Белурой в реале. Так определить, настоящая ли она журналистка, будет легче. Жаль, охрана к нам никого во плоти не пропускает.
– Документы?
– Вот.
В верхней части панели мигнул огонек, и тихо пискнул принявший файл коммуникатор на запястье у бугра. Взглянув на его экран, он едва заметно кивнул и подтвердил:
– Да, документы в порядке. Есть предписание оказывать всяческое содействие и отвечать на любые вопросы.
– Что-то непонятно?
– Предписания надо исполнять, – буркнул Федор, – если они не мешают работать, конечно.
– Как это у вас говорится – тише воды, ниже травы? Я постараюсь быть именно такой, – сообщила журналистка. – Когда отправляемся на задание?
Вздохнув, Федор сказал:
– Скоро.
– Понимаете, у меня есть желание добиться не буквы закона, а осознанного взаимодействия, – жизнерадостно прощебетала Шила Белура.
– И как вы себе это представляете?
Федор стоял ко мне спиной, и физиономию его я не видел, но в голосе бугра явственно слышалось недовольство.
Оно и понятно. Если журналистка все-таки настоящая, надо держать ухо востро. Может ли кто-нибудь заранее определить, что от нее уйдет в Сеть, какие тексты и ролики?
– Я буду задавать разные глупые вопросы, словно впервые услышала о зувемби. Вы не поверите, но среди наших зрителей есть много таких, кто и в самом деле ничего об этой болезни не знает. А я обязана их просветить.
Я ухмыльнулся.
Известны нам эти приемчики. Удобная отмазка для прикрытия невежества.
– И еще, – добавила журналистка. – Хорошо бы, ваши подчиненные стали держать себя так, словно меня с вами нет. Естественно, понимаете?
– А зачем она вам, эта естественность? – спросил Федор.
– Я хочу почувствовать атмосферу, так сказать…
– Понятно. Вот как, значит… ага. Ладно, тогда принимаемся за атмосферу. Слышали, ребята?
И не чувствовалось в его голосе никакого подвоха. Он отдал приказ, выполнил пожелание гостя.
А я представил, как эта журналистка сидит у себя дома, в своей Португалии, лениво развалившись в удобном шезлонге, разглядывает наши физиономии на экране, и мне сразу захотелось чего-нибудь отчебучить.
И пока я прикидывал, что следует сделать, Тонго сел на диване поудобнее. Все еще глядя в читалку, он почесал себе ляжку. Кожа у него плотная, черная, и на все логово было слышно, как его здоровенные ногти ее царапают.
Реакция была чуть ли не мгновенной.
– Фу… – послышалось из платформы. – Но не до такого же…
– Понятно, – сказал Федор. – Не до такого… Слышали? В общем, приказываю отвечать на все вопросы и вести себя естественно, но до определенных границ.
Он вернулся на диван и снова принялся за укрепиловку. Тонго едва заметно пожал плечами и продолжил читать. Марек с Хасаном вплотную занялись «Чапаевым», с оглушительным треском сшибая шашки с доски, то и дело издавая крики «Ножницы!», «Моя очередь бить!», «А я тебе так!». Я же, несколько разочарованный тем, что развлечение закончилось слишком быстро, вытащил сборник судоку. Есть у меня теория, что работу мозга надо стимулировать, а они вроде бы этому помогают.
Я открыл сборник, машинально взглянул на Федора и вдруг заметил, как тот мне подмигнул, а потом демонстративно отвернулся.
Стало быть, с гостьей нашей не все ладно, подумал я. Мало ли какие у нее там надежные документы? Конечно, подделать их трудно, ибо уровень у них чуть ли не правительственный, но возможно. Я знаю случаи. А может, Федор в этот раз наконец-то дал маху? Время покажет…
Я отложил судоку и налил себе стакан нашего любимого пойла. Пересев в самый дальний угол, на кушетку, принялся наблюдать за журналисткой.
