Всю свою недолгую жизнь я прожил в маленьком городке без названия. Когда-то здесь добывали руду. Сегодня рудника больше нет, а город остался и постепенно умирает. Здесь трудно найти работу — и люди, имеющие возможность уехать, уезжают не задумываясь. Печать запустения и прогрессирующего распада лежит на каждом метре немногочисленных улиц. Ржавчина, гниение, неухоженность давно уже перестали пугать и превратились в привычку, тем более что сравнивать не с чем. Городок нелепо далек от всего того, что принято называть очагами культуры, окружен лесами, холмами и словно бы создан для забвения.
Трудно в это поверить, но я никогда не был даже в соседнем городе, куда можно попасть на приходящем каждое утро автобусе. Я одинок, а должность, которую я занимаю, — постыдна в своих нищенских доходах, не позволяющих купить билет без боязни голода. Я не пью, не курю, не ем мяса, следовательно, лишен возможности экономить. У меня слабое здоровье, а в поездке так легко заразиться. Поэтому было бы неосторожностью тратить деньги на риск заболеть, не имея возможности лечиться.
По тем же причинам я не завожу семьи — семья слишком дорого стоит. От родителей мне достался большой дом, который давно требует ремонта, но никогда его не увидит, и хорошая библиотека, от какой уже почти ничего не осталось, так как я знаю место, где охотно, хотя и за гроши, покупают книги.
Места у нас живописные. Еще сохранился некоторый дух первозданности, как говорят, ставший столь редким в нашем мире. Леса и маленькие бурные речушки с водой, пенящейся вокруг острых камней, хорошо мне знакомы — я всегда гуляю, в тот единственный на неделе день свободный от работы. Даже зима, весьма суровая в наших краях, не останавливает меня в моем увлечении. Но с недавних пор я начал замечать, что все чаще и чаще ноги ведут меня по одному и тому же маршруту — дороге, хранящей на себе отпечатки колеи утреннего автобуса. Однажды идя по ней, я обнаружил у обочины вкопанный в землю деревянный столбик с привинченной жестяной табличкой, которую украшала надпись "Граница города".
Какое-то странное чувство овладевает мной, когда я гляжу на эти черные буквы. Быть может, вы посмеетесь надо мной, но я вдруг начинаю ощущать в себе какую-то силу — силу выбора. Ведь от моей секундной прихоти зависит: перейти границу или остаться по эту сторону. Иногда я заношу ногу, но в последний момент оставляю ее на месте, и какая-то детская радость рождается во мне. Иногда я подолгу стою у границы, смакуя ожидание, иногда горделиво и быстро, не замедляя шаги, перехожу ее и углубляюсь в чужой незнакомый мир. Я хожу по чужому лесу, смотрю на чужие реки, и мне кажется, что даже воздух здесь иного свойства — более насыщенный, более невесомый и прозрачный. Эти прогулки возвращают меня к жизни. Я забываю о своем слабом здоровье и о тех мелких неприятностях, которые преследовали меня в течение шести дней.
Я чувствую себя совершившим путешествие и возвратившимся в родные края. Мне становится дорог жалкий городок, доживающий свой век среди холмов. Я возвращаюсь домой и думаю только о том, как пройдут эти дни, до следующего моего путешествия.
Как передать это чувство власти над границей? Как объяснить ощущение решающего шага, за долю секунды переносящего меня в другой мир? Не знаю, да и не пытаюсь узнать. Мне достаточно и того, что есть тот столбик и что моя недолгая жизнь, возможно, лучше, чем вы могли бы подумать, а мои скромные путешествия дают мне не меньше, чем далекие страны, для некоторых из вас…
Мне кажется, я никогда ни о чем не жалел, до вчерашнего дня, когда совершил непростительную ошибку. Но куртка совсем обветшала, и не моя в том вина. В кармане огромная дыра. Ткань не порвалась, она растворилась от времени. Дыра была настолько велика, что, будь моя зарплата в десять раз больше, ничего бы не изменилось. Почему я лишь вчера заметил ее? Почему не положил деньги в другой карман?
Я искал, но деньги не любят лежать на дороге, и усилия мои ни к чему не привели.
Вчера было хуже… Сегодня я более спокоен и взвешен.
Наконец-то мне придется совершить настоящее путешествие. Голод не признает неподвижности. Жаль только, что я не увижу тот столбик. В последнее время он стал символом моей жизни, недолгой, но, в сущности, и не такой уж короткой.
Мне не хочется покидать эти места. Я привык к ним. Но привычка — это не самое главное, есть более важные вещи, и я чувствовал их, когда переходил границу.
Я слышу урчание за окном. Это утренний автобус едет за мной. Но я не стану в него садиться. Я знаю более верный способ выбраться из города.
В душе моей спокойствие. Дыхание размеренное и глубокое. Я вдыхаю родной воздух, словно для того, чтобы увезти с собой частичку всего того, что окружало меня всю мою недолгую жизнь.
Урчание стихло. Автобус прибыл. На часах половина шестого. Я стою на стуле. К моему первому настоящему путешествию все готово.
15.01.2003
