Обращение к вдумчивому читателю
Вся история нашего Отечества, будь то Древняя Русь или Советский Союз, проходила в борьбе, в борьбе с внешними агрессорами, в борьбе за собственное выживание или, выражаясь умным политологическим языком, за суверенитет. Современным жителям нашей страны необходимо знать и помнить каждое из этих событий в военной и политической истории России, как общеизвестные, так и малоисследованные.
Обращение к вдумчивому читателю не случайно, ибо только по настоящему вдумчивый и грамотный человек готов открывать для себя все новые и новые факты отечественной истории.
Моей задачей в настоящем издании является освещение одного из малоизвестных событий в истории нашей Родины; малоизвестного, но именно благодаря этому событию русскому народу удалось в очередной раз отстоять свою независимость и спасти Русь от неминуемого поражения и завоевания недружелюбным соперником.
Это событие произошло в тех местах, где я родился, вырос и продолжаю жить. Это – моя малая родина, это Чеховский район Московской области. А событие, о котором я хочу поведать – битва у села Молоди 1572 года.
Это событие стояло в одном ряду многолетнего противостояния Московской Руси и наследницы Золотой Орды – Крымского ханства, в ряду становления государственности в эпоху Ивана Грозного. Событие у села Молоди оказало на это противостояние решающее влияние, надолго умерив амбиции крымских ханов и создав на двадцать лет спокойную обстановку на наших южных границах.
В настоящем издании я постараюсь рассказать о Молодинской битве 1572 года во всех возможных ракурсах и аспектах в связи с целым комплексом внешних и внутренних событий в Московском государстве эпохи Ивана Грозного. Надеюсь, это позволит читателю понять эпоху Ивана Грозного со всеми ее плюсами и минусами и по достоинству оценить значение Молодинской битвы.
С искренним уважением к вдумчивому читателю, решившему освоить настоящее издание
Глава 1
«Крым снова будет там». Подготовка к новому вторжению
Накануне рассматриваемых событий в 1571 году крымский хан Девлет-Гирей вторгся в наши южные пределы, дошел до Москвы и пожег ее. Намерения его в следующем 1572 году были куда более определенными.
О том, что грядущая агрессия Крымского ханства, является вопросом времени, было ясно не только в Московской Руси, но и за ее пределами. 8 августа 1571 года английский посланник А. Дженкинсон сообщал о тяжелом положении Руси после «справедливого наказания для такой дурной нации» (так он охарактеризовал события 1571 года). Сообщая в Англию это широко распространенное мнение, посланник предсказывал, что «без сомнения, Крым будет снова там на следующий год» [26].
15 июня 1572 года императору Священной Римской империи Максимилиану II сообщали о создавшейся на границах Руси напряженной обстановке следующее: «Татары… прорвались на Волынь, совершенно опустошив вдоль и поперек… Собирается очень много татар для того, чтобы, если им будет приказано, вторгнуться в Польшу или в Московию… Ожидают с напряженным вниманием нападения татар на Польшу, Молдавию и московские владения» [26].
«Много людей помроша». Русь накануне Молодинской битвы
Положение на Руси было очень сложным и тяжелым. Последствия опустошительного вторжения 1571 года, а также эпидемии чумы по-прежнему сильно ощущались. Лето 1572 года было сухим и знойным, отмечался падеж лошадей и рогатого скота. «Добри пали лошади по дорогам и деревням, и рогатой живот до дворех и по дорогам» [14.117].
Сильно давал о себе знать голод, серьезные затруднения в снабжении испытывали войска. Перебежчик Кудеяр Тишенков рассказал крымскому хану, что «на Москве и во всех московских городех по два года была меженина великая и мор великий». «На Москве был мор и по всем градом русским; а в осьмом гор и млад» [42.144.4].
В 1572 году над Русью вовсю свирепствовали отравленные ветры чумы. Смертоносное поветрие накатывалось одновременно из Персии и Германии. Альберт Шлихтинг, служащий царского лейб-медика, опытного бельгийского врача Лензея, вместе со своим господином пережил московскую эпидемию и свидетельствовал об этом [42.143.1]. Другой очевидец, служилый немец Г. Штаден, также отмечает, что в Москве была чума [42.143.1]. Опустошительная сила этой эпидемии хорошо видна из царской челобитной архимандрита Троице-Сергиевского монастыря Феодосия: «…во всей Троицкой вотчине стало божье посещение: крестьяне от глада и от поветрия вымерли…» [2.429]. Чума охватила 28 городов в Центральной и Северо-Восточной России [14.101,106; 42.143]. Из центральных и западных районов чума быстро распространилась на северные и восточные районы, захватив Вологду и Устюг [42.143]. В Устюге за время эпидемии умерло 12 тысяч посадских людей. «На Устюзе на посаде померло, скажут, 12 тысящ, опроче попов осталось на посаде шесть» [42.143.4].
Власти пытались бороться с эпидемией посредством драконовских мер. По всем дорогам были устроены воинские заставы. Всех, кто пытался выехать из мест, пораженных чумой, хватали и сжигали на больших кострах, вместе со всем имуществом, лошадьми и повозками. В городах стража наглухо заколачивала чужие дворы с мертвецами и вполне здоровыми людьми [42.144].
