ПЕРВЫЙ
ВТОРОЙ
Двухкомнатная квартира на последнем, пятом этаже дома. Лето.
Начало лета, июнь, середина дня. Двухкомнатная квартира. Стенка с хрустальными вазами, диван, два кресла, советский полированный журнальный столик, балкон, шторы беленькие. На стене портрет какого-то человека с чёрной лентой в углу. В дальнюю комнату дверь закрыта. На кухне шкафчики, стол, газовая плита. Ничего особого. Всё банально и типично, как-то совсем по-советски.
В квартиру входят двое.
ВТОРОЙ. Знаете, я думаю, что трагичность каждого человека в том, что он знает о существование Бога. Да, да. От того наша жизнь так трагична … Даже атеист знает — Он есть везде, но Его нельзя увидеть. Да. Хотя у меня постоянное чувство: Бог меня охраняет … И не знаю — за что.
ПЕРВЫЙ. Да, да. (Осматривается). Сейчас какая-то новая мода. Слово-паразит новое какое-то, все начинают говорить что-то со слова «Знаете». Чего «знаете» — не понимаю. Главное, что никакой информации не сообщают, а всё время говорят все «знаете», «знаете», «знаете», «знаете», «знаете», «знаете» … Чего «знаете»?
ВТОРОЙ. Что?
ПЕРВЫЙ. Это у меня в голове от жары?
ВТОРОЙ. А-а, жужжит? Нет, это — осы. Сделали гнездо под крышей, на балконе. Нашли место, тоже. Жужжат целыми днями. Когда дождь — замолкают. Я сначала тоже думал, что с ума схожу. Их море в городе стало.
ПЕРВЫЙ. Осы?
ВТОРОЙ. Осы. Когда сильно надоедают, я беру бутылку с водой, ну, брызгалку такую, иду и брызгаю на них. И они молчат какое-то время. В квартиру не летят, не кусают — пусть.
ПЕРВЫЙ. Осы. У них брюхи жёлтые. (Пауза).
ВТОРОЙ. Знаете, у меня такой бардак, жена в отъезде, простите… (Ходит по комнате, быстро расталкивает валяющиеся вещи.) Сын совершенно не следит за собой, отбивается от рук, мальчишка, шестнадцать лет, знаете, переходный возраст, я поздно родил, не умею справиться… Дело в том… Да вы садитесь, я сейчас, кофе, я быстро… Так вот, трагичность человека …
ПЕРВЫЙ. Говорите какие-нибудь простые вещи, а то я пугаюсь. В чём?
ВТОРОЙ. Что?
ПЕРВЫЙ. Так в чём дело?
ВТОРОЙ. Кофе? Чай?
ПЕРВЫЙ (идёт по комнате, улыбается, руки в карманы штанов засунул). Замечательно, восхитительно, шедеврально, потрясно, изумительно, исключительно, поразительно, необычайно, ошеломляюще, потрясающе, суперно, суперно, суперно…
ВТОРОЙ. Что?
МОЛЧАНИЕ.
ПЕРВЫЙ (улыбается, вертит головой). Мне кажется, я тут был? Мы не были знакомы раньше?
ВТОРОЙ. Да вроде бы, я не помню. Ну, конечно, да. Не мог же я просто так позвонить незнакомому человеку и зазвать его в гости домой. Знаете, профессия кинорежиссёра, всегда много контактов, людей. Так, всё-таки, кофе или чай?
ПЕРВЫЙ. Вы опять говорите: «Знаете». Чего «знаете»? Я знаю всё. Да, да, я тут был.
ВТОРОЙ. У меня в фильмах много снималось людей. Знаменитые актёры. Очень много. И тут сидели все эти знаменитости, знаете, после съёмки, отдыхали у меня …
ПЕРВЫЙ. Да, да, знаю. Провинциальная киностудия. Кто видел эти фильмы? Никто. А для московских «чесал» — великих звёзд — насрать где было сниматься, лишь бы срубить. Звёзды давно погасли, но для толпы они продолжают светить. Так?
ВТОРОЙ. Ну, знаете, что-то они сделали, эти фильмы, это была некая руда, перегной, на котором кто-то вырос …
ПЕРВЫЙ. Перегной? Навоз, то есть? Кто вырос на нём?
ВТОРОЙ. Ну, кто-нибудь, кого я не знаю даже. Нам не дано предугадать, как наше слово отзовётся и нам сочувствие даётся, как нам даётся благодать.
МОЛЧАНИЕ.
ПЕРВЫЙ. Чего?
ВТОРОЙ. Знаете, у меня аллергия на цветы на какие-то или на пыльцу, не знаю. Просто сморкаюсь, и чихаю, и кашляю целыми днями. Эти две недели, пока буйное цветение в городе — разбит, ненавижу это время. К вечеру получше, а днём — труба. Я закрою окно? Итак, чай? Да?
ПЕРВЫЙ. Они жужжат и жужжат — можно рёхнуться. У вас квартира похожа на какую-то декорацию.
ВТОРОЙ(смеётся). Да, да, из какого-то фильма про западную жизнь…
ПЕРВЫЙ. Ага, про бедноту и переселенцев. Точно. Похоже. Только босота может жить в таком. Нет, нет, действительно, что-то из декорации тут присутствует, нет? Что-то приворовывали на киностудии и домой притаскивали, так?
ВТОРОЙ. Знаете, нет. (Смеётся, трёт руки.) Может быть, похоже на декорацию. Всё такое, как у всех. Советское. Полированное. Странно, что я, казалось бы, человек искусства, а имею такую квартиру безликую… Это — жена. Она — врач и ей надо, как у всех. Итак, всё-таки, кофе?
ПЕРВЫЙ (смотрит на портрет). Я мог знать этого человека? (Задевает ногой батарею бутылок, стоявшую у дивана, они падают, грохочут.) О, виноват! Как много, тополиным пухом облеплены… (Берёт одну бутылку в руки, смотрит на свет, смеётся.) Это пиво с надписью «Made in USA» делают в соседних гаражах … (Хохочет).
ВТОРОЙ. Ничего, ничего, не обращайте внимания… Это всё сын. Вернее, его друзья, день рождения. Нет, это у меня был день рождения. Сдать бутылки…
ПЕРВЫЙ. Да, да, надо сдать бутылки. Надо провести операцию “Хрусталь” — так это называется. Как вытащить из бутылки пробку веревочкой, знаете, да? Конечно. О, это целое искусство было, чтобы вытащить пробку веревочкой из бутылки, и бутылку сдать, и получить свои двенадцать копеек. Помните?
