До Северного полюса, кажется сейчас, рукой подать, так он «приблизился» к Москве. Самолёт, вылетев из советской столицы, вскоре доставляет пассажиров в самый центр Арктики. Наши лётчики на быстроходных воздушных кораблях совершают далёкие рейсы в Северный Ледовитый океан в любое время года, в любую погоду. Иное дело было в 30-е годы, в начале освоения Севера. Тогда ещё ни один советский самолёт не долетал до района полюса. Не было таких приборов, чтобы люди могли летать в тумане и в облаках, не видя земли и неба. Приходилось больше ждать хорошей, ясной погоды на земле, чем летать.
Так было и ранней весной 1937 года, когда мы летели в сердце Арктики. Самолёты первой советской экспедиции на Северный полюс делали на своём пути частые и долгие остановки.
На острове Рудольфа - самом северном из островов - нас любезно встретила «хозяйка» Арктики. Здесь была организована авиационная база. Сюда завезли на ледоколе продовольствие, бензин и двадцать человек зимовщиков. Люди построили два дома, склад, оборудовали аэродром для посадки самолётов и стали ждать, когда прилетят участники высокоширотной экспедиции.
Зимовщики устроили нам такую встречу, что мы век её не забудем. Когда самолёты опустились на острове, перед домом зимовщиков, украшенном флагами, стояла на задних лапах огромная белая медведица. Она была подпоясана красным кушаком и в передних лапах держала поднос с хлебом и солью, по русскому обычаю гостеприимства. На шёлковой ленте вокруг толстой медвежьей шеи висел большой ключ с надписью: «Ключ от полюса».
Как бы в награду за тёплую встречу мы преподнесли зимовщикам подарки. Это были доставленные нами газеты, журналы, письма и патефонные пластинки, но не обыкновенные, а с записью голосов их родственников. И, кажется, не было дороже подарка людям, надолго оторванным от семьи. Пластинок было много, а патефон на зимовке лишь один. Начались споры, кому слушать первым. Но патефон уже занял молодой радист Вася.
- Дайте мне послушать своего Юрку… Он у меня большой, в первый класс ходит!
Пластинка сначала зашипела, а потом раздался звонкий голосок:
«Здравствуй, папа!…»
- Здорово, сынок! - громко закричал радист, совсем забыв, что до Москвы более трёх тысяч километров.- Товарищи! Это мой Юрка! Узнаёте его голос?
Никто из нас с Юркой не был знаком, но все, не сговариваясь, согласились, что голос действительно сынишки радиста. Впрочем, так было и на самом деле.
Счастливый отец сиял.
«Я, папочка,- продолжал патефон,- учусь на «отлично» и «хорошо». Только одно «посредственно» - по рисованию. Но ты не беспокойся, я исправлю отметку. Очень прошу, папочка, привези мне маленького белого медвежонка. Крепко тебя целуем я и мама… хотя она сама тебя сейчас поцелует… Не забудь медвежонка!…»
А радист опять кричит в патефон:
- Я тебе двух привезу, только учись хорошо!… На зимовке в самом деле жили два маленьких медвежонка. Белоснежные, пушистые и очень забавные. Звали их Мишка и Машка.
Участники экспедиции на полюсе хорошо с ними познакомились. Времени у нас было для этого предостаточно. Пришлось долго ждать лётной погоды. Лётчики совсем избаловали Мишку и Машку, всё время угощали их сладостями - сгущённым молоком, печеньем, сахаром, а иногда и шоколадом. Но повар не раз чуть не плакал от этих маленьких озорников. Стоило ему чем-нибудь заняться на кухне, как медвежата начинали хозяйничать, и тогда всё летело со стола: и сырые котлеты, и тарелки, и кастрюли. Повар хватался за поварёшку и бежал за медвежатами.
- Бандиты! - кричал он.- Дайте мне винтовку, я их сам расстреляю!
Однако не проходило и получаса, как он звал их, чтобы угостить лакомым кусочком.
Мишка и Машка часто приходили к нам в гости. Сидим мы, бывало, в комнате, играем в домино - любимое развлечение полярников,- читаем или просто беседуем, а Мишка с Машкой бегают взапуски по длинному коридору дома. Как только откроется дверь в какую-нибудь комнату, медвежата тут как тут. Избалованные проказники лезут на койки, на стол, знают, что им дадут что-нибудь вкусненькое.
Однажды, когда с Мишкой возились лётчики, его сестра одна зашла в гости к радисту. Вася в это время чинил радиоприёмник. На столе и в руках у него были разные винтики, шурупы, мелкие детали. Машка решила, что это конфеты: ткнёт носом в винтик- вышибет из рук.
Вася несколько раз отталкивал Машку:
- Что ты мне мешаешь работать? Уходи подобру-поздорову, уходи сейчас же…
А Машка цап маленький конденсатор и проглотила.
Вася так рассердился, что не удержался - раз Машку по морде. Потом ещё слегка поддал ей. Машка заскулила не от боли, а от обиды и попятилась. В дверях она остановилась и долго, не шевелясь, смотрела на обидчика, как бы стараясь запомнить его лицо.
Оказалось, что медвежата очень злопамятны.
…Как-то раз кинооператор решил снять около дома постоянных жителей острова - зимовщиков и гостей, участников высокоширотной экспедиции. Кто уселся на брёвна, кто прилёг прямо на снег - одеты-то все в меховые шубы или тёплые комбинезоны. Конечно, и пушистые братец с сестрицей вертелись здесь. Все были этим довольны: пусть посмотрят люди в кино, что мы действительно снимались в Арктике, раз белые медвежата с нами.
