Рассказы маленького мальчика
Мама очистила мне морковку.
– Хрум-хрум-хрум, – начал я.
– Здорово у тебя получается! – позавидовала мама. И очистила морковку себе.
– Хрум-хрум-хрум, – начали мы с мамой.
– Чего это вы тут делаете? – удивился папа, заглянув на кухню.
– Морковку жуём, – говорим мы.
И папа очистил себе морковку. Стали мы жевать втроём.
– Хрум-хрум-хрум!
Тут к нам в дверь постучали.
– Чего вы делаете? – спросила соседка. – У нас в квартире от вас шумно.
– Морковку жуём! – говорим мы.
И соседка присела за стол.
– Хрум! Хрум! Хрум! – хрумкали мы вчетвером.
Потом к нам зачастили соседи по подъезду.
– Чего вы тут творите?! – изумлялись они.
– Морковку жуём! – отвечали мы.
И они по очереди присоединялись к нам.
– Хрум!!!! Хрум!!! Хрум!!! – хрумкали мы все вместе.
У нас с полок стали падать кастрюли. Стол и шкафы ходили ходуном. Оконные рамы хлопали, стёкла дребезжали.
Прохожие останавливались возле дома и смотрели на наши окна.
– Эй! Чего вы там затеяли?! – кричали они.
– Морковку жуём! – вопили мы в ответ. – Хрум!!! Хрум!!! Хрум!!!
Во дворе зашумели деревья, тревожно закричали кошки. Ещё немного, и мы устроили бы МОРКОВНЫЙ УРАГАН. Да вот только морковка кончилась…
У папы болели зубы. И от боли он делал зверское лицо. А ему надо было на новый паспорт фотографироваться.
– Немедленно получите новый паспорт! – говорит ему дяденька милиционер.
– Не могу же я с таким лицом на паспорт фотографироваться, – возражает папа, мычит от боли и снова делает зверскую физиономию.
– Как хотите, только у нас в стране без паспорта нельзя, – говорит милиционер. – С таким лицом и без паспорта вас запросто могут в тюрьму посадить.
– Эх-х! – вздыхает папа и идёт фотографироваться.
А тут у папы зубная боль и прошла. Отправились мы с ним к морю отдыхать. Только нас в самолёт не пускают. Потому что теперь у папы лицо нормальное и на паспортную фотографию не похоже.
– Это не ваш авиабилет и паспорт не ваш, – говорит папе милиционер в аэропорту. – Вы на себя не похожи.
– Конечно, не похож, – соглашается папа. – Я теперь здоровый, а тогда больной был.
– Может вы и теперь больной, – не верит милиционер. – Потому что не свой паспорт предъявляете. А у нас даже здоровых без паспорта в самолёт не сажают.
– Ну и дела! – говорит папа и в сторонку отходит.
Я боюсь, что папа домой вернётся, и хнычу:
– Папочка, к морю хочется…
– И мне хочется, – отвечает папа. Потом грустно вздыхает и зверское лицо корчит, будто у него зубы болят.
– Вот теперь другое дело, – говорит милиционер. – Теперь у вас и в паспорте и наяву одно лицо. Всё по правилам. Можете в самолёт садиться.
Прилетели мы с папой к морю и в Дом отдыха пришли. Стали нас в комнату поселять и паспорт у папы спросили. А папа забыл зверское лицо сделать.
– Гражданин! Почему у вас паспорт чужой? Там ведь совсем другой человек сфотографирован, – говорит ему начальник Дома отдыха. – Мы по чужим паспортам не селим.
– Ох, извините! – говорит папа, быстренько в сторонку отходит и зверское лицо делает.
– Совсем другое дело! – хвалит папу начальник Дома отдыха. – А то ишь вздумали – паспортную внешность изменять.
И поселяет нас в комнату.
Сложили мы с папой вещи в уголок и обедать пошли. Папе есть очень хотелось, он про зверское лицо-то и позабыл. А навстречу – начальник Дома отдыха.
– Гражданин! Гражданин! – кричит начальник. – Вы тут не живёте! У нас жильцов с такими лицами нет. Прошу покинуть столовую!
Весь обед папа зверское лицо делал. От этого у него зубы снова разболелись.
– Эх! – вздохнул папа. – Если я с таким лицом постоянно ходить буду, меня зубы вконец изведут. А с нормальным лицом меня отсюда выгонят…
– Ладно! – говорю я и тоже вздыхаю. – Ну его, это море, если здесь с нормальным лицом нельзя.
Папа обнимает меня, и мы возвращаемся домой. Мама радуется, паспорт у папы не требует и из дома не выгоняет. Потому что она папу просто так любит. А не за документы.
Мама, папа и я ужинали. А кот Лукьян сидел возле стола и смотрел на нас просящими глазами.
Мама отломила кусок сыра и сказала:
– Хочешь сыра, Лукаша? Скажи «мяу».
Кот молчал.
Тут к нам пришла тётя Паша – родственница по папиной линии – и села к столу.
– Лукаша, скажи «мяу», и тебе дадут сыра, – пропела она.
Кот молчал.
Тут к нам пришёл дядя Саша – родственник по маминой линии – и тоже сел к столу.
– Ну, кот, выдай «мяу» и получишь кусок сыра, – строго сказал он.
Кот молчал.
«Эх! – подумал я. – Если бы кот был большим и сильным как тигр, они бы не стали дразнить его».
И тут кот начал расти на глазах. Он рос, рос, рос и превратился в огромного котищу-тигрищу!
– Ну-ка, все хор-р-ром, – зарычал он, – скажите «мяу», или я вас сожру!
Родственники задрожали, прижались друг к другу. И я услышал стук их зубов.
– Быстр-р-ро! – рычал Лукьян.
– М-м-м-я-а-а… – заблеяли родственники.
– Др-р-ружно! – командовал Лукьян.
– Мяу-у-у!!! – завопили родственники.
А я подошёл к Лукьяну, погладил его, почесал за ухом. И котище-тигрище снова стал маленьким котом.
Мама взвешивала на домашних весах арбуз, а папа смотрел-смотрел и вдруг говорит:
– Слушай! Идея! А что если положить на весы голову и взвесить её?
![Девять возвращений [Повести и рассказы]](/storage/book-covers/ed/ed7af831d7446cc273c19395f0b07a748a40724c.jpg)
