Ф. Де Санктис
Макиавелли [1]
Перевод Добровольской Ю.
1 Из кн.: Де Санктис Ф. История итальянской литературы. В 2 т. Т. 2. М.: Иностр. лит., 1964 (эссе приводится в сокращении).
Говорят, что в 1515 году, когда появился "Неистовый Орландо", Макиавелли находился в Риме. Он похвалил поэму, но не скрыл своего недовольства тем, что Ариосто в последней песне забыл упомянуть его имя в перечне итальянских поэтов.
Эти два великих человека, олицетворявшие два разных аспекта одного века, жили в одно время, знали друг о друге, но, по-видимому, не понимали друг друга. Никколо Макиавелли внешне был типичным флорентийцем, очень напоминавшим Лоренцо деи Медичи. Он любил приятно провести время в веселой компании, сочинял стихи и шутил, блистая тем же тонким и едким остроумием, какое мы наблюдали у Боккаччо и у Саккетти, у Пульчи, у Лоренцо и у Берни. Он не был состоятельным человеком и при обычных обстоятельствах превратился бы в одного из многих литераторов, трудившихся за определенную мзду в Риме или во Флоренции.
Но после падения Медичи и восстановления республики Макиавелли был назначен Секретарем и стал играть видную роль в государственных делах. Выполняя дипломатические поручения в Италии и за ее пределами, он приобрел немалый опыт - повидал людей и свет; он был предан республике всей душой, настолько, что после возвращения Медичи готов был принять любую муку.
В этой кипучей деятельности и борьбе закалился его характер, возмужал дух.
Оказавшись не у дел, в тиши Сан-Кашано, он предался размышлениям о древнем Риме и о судьбах Флоренции - вернее, всей Италии. Он ясно себе представлял, что Италия может сохранить свою независимость лишь при условии, если вся она или большая ее часть будет объединена под эгидой одного князя. И он надеялся, что династия Медичи, которая пользовалась властью в Риме и во Флоренции, возьмет на себя этот долг. Он надеялся также, что Медичи захотят прибегнуть к его услугам, избавят его от вынужденного безделья и вызволят из нужды. Но те использовали Макиавелли мало и плохо; он закончил дни свои печально, не оставив в наследство детям ничего, кроме имени. О нем было сказано: "Tanto nomini nullum par elogium" [1]
1 "Имя его выше всех похвал". Это слова надписи, составленной Феррони для памятника Макиавелли, воздвигнутого в Санта-Кроче, во Флоренции, в 1787 году.
624
Его перу принадлежат "Десятилетие" - сухая хроника о "трудах Италии за десять лет", написанная за пятнадцать дней, "Золотой осел", книга из восьми капитоло, - сатирическая картина упадка флорентийских нравов, книга "О случае" - несколько капитоло, "О фортуне", "О неблагодарности", "О честолюбии", карнавальные песни, стансы, серенады, сонеты, канцоны. На всех этих произведениях лежит печать эпохи: некоторые из них выдержаны в вольном, насмешливом тоне, другие - аллегоричны и нравоучительны, но все страдают сухостью. Стих его граничит с прозой, он маловыразителен; образов мало, а те, что есть, избиты.
Однако, несмотря на всю их банальность и отсутствие изящества, в этих произведениях Макиавелли появляются признаки нового человека, наделенного небывалой глубиной мысли и наблюдательностью. Воображение отсутствует, зато ума - изобилье.
Перед нами критик, а не поэт. Не человек, который самозабвенно сочиняет и фантазирует, подобно Лудовико Ариосто, а человек, пристально наблюдающий за собой, даже когда он страдает, и с философским спокойствием изрекающий суждения о своей судьбе и о судьбах мира. Его стихи походят на беседу:
Надеюсь я, не веруя в успех;
Я слезы лью - в них сердце утопает;
Смеюсь, но внутрь не проникает смех;
Пылаю весь - о том никто не знает;
Страшусь и звуков и видений всех;
Мне все вокруг мучений прибавляет.
Надеясь, плачу и, смеясь, горю,
Всего страшусь, на что ни посмотрю.
Таковы же рассуждения об изменчивости земных благ в "Фортуне". Что осталось от стихотворений Макиавелли? Несколько удачных строк, как, например, следующая из "Десятилетия":
Глас каплуна средь сотни петухов,
и несколько изречений или глубоких мыслей, как в песне "О дьяволах" или "Об отшельниках".
Шедевр Макиавелли - его капитоло "О случае", особенно концовка: она поражает и заставляет задуматься. Здесь в поэте уже чувствуется будущий автор "Князя" [2] и "Рассуждений".
2 В настоящем издании это произведение Макиавелли называется "Государь".
625
В прозе Макиавелли тоже ощущается забота о красоте стиля - в соответствии с представлениями того времени. Он рядится в римскую тогу и подражает Боккаччо - например, в своих проповедях собратьям, в описании чумы и в речах, которые он вкладывает в уста исторических персонажей.
Однако "Князя", "Рассуждения", "Письма", "Описания", "Диалоги об ополчении" и "Историю" [1] Макиавелли пишет спонтанно, здесь все внимание его приковано к конкретным вещам; погоню за красивыми словами и фразами он как бы считает ниже своего достоинства. Именно тогда, когда он не думал о форме, он стал мастером формы. Сам о том не помышляя, он обрел итальянскую прозу.
1 Де Санктис имеет в виду "Историю Флоренции"
У Никколо Макиавелли мы видим черты Лоренцо, его неверие и насмешливость, - черты, которыми была отмечена вся итальянская буржуазия того времени. Он обладал той же практичностью, той же проницательностью умением понимать людей и события, - которые сделали Лоренцо первым среди князей и которые были характерны для всех итальянских государственных деятелей Венеции, Флоренции, Рима, Милана, Неаполя тех лет, когда жили Фердинанд Арагонский, Александр VI и Лудовико, по прозвищу Мавр, и когда венецианские послы писали живые, умные донесения о жизни при дворах, где они были аккредитованы.
