Левос

Левос

Я надел очки, подошел к малышу и присмотрелся. Вроде, вши на голове не ползали. Но пахло от него не слишком приятно. Это был запах не столько грязи, сколько некоей залежалости, прелой травы, болота.

Я похлопал ребенка по плечу, сказал: «гой» и привел в ванну, которая уже наполнялась. Показал на него пальцем, окунул этот палец в воду, снова сказал: «гой».

Дите кивнуло (будем надеется, что кивок у этого народа означает согласие) и повторило мой жест: показало пальцем на меня, окунуло палец в воду. Оно явно хотело, чтоб я первым залез в ванну.

Что ж, я начал раздеваться. Ребенок — тоже. Я остался в трусах, ребенок — в чем-то, напоминающем набедренную повязку. Вот он ее размотал. Слава аллаху — мальчик. И не обрезанный, что сводит на нет версию о бедуинах.

Мальчик поймал мой взгляд на его пах, кивнул и запустил руку мне в трусы.

Жанр: Социальная фантастика
Серии: -
Всего страниц: 12
ISBN: -
Год издания: Не установлен
Формат: Полный

Левос читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Владимир Исаевич Круковер

Мальчик из неизвестно откуда

Левос

Для эмигранта пенсионного возраста работа даже за гроши — удача. А то, что это — работа дворника, даже хорошо. Отчасти из–за того, что помогает понять нынешнее положение стариков в нынешней России и за рубежом, а отчасти, из–за возможности пройтись с метлой утречком, по холодку, и весь день наслаждаться свободой.

Тиха зарубежная ночь. В смысле — спит народ в четыре утра, одни русские дворники шуршат метлами по асфальту. Хорошо еще, что эти иностранцы в большинстве чистоплотны и умеют пользоваться мусорными ящиками и урнами. Так что, катишь себе детскую коляску, приспособленную для дворницких нужд, подбираешь пустые сигаретные пачки и конфетные обертки, выпрастываешь содержимое урн во вставленную в эту коляску пластиковую бадью и только под деревьями, обильными листвой, иногда шоркаешь метлой.

Немногочисленные зрители состоят из собак и кошек, насквозь тебе знакомых на этом участке, ибо не одну метлу ты стер тут до основания.

Вот только появление одинокого ребенка в это время весьма неожиданно. Хоть и городок небольшой, но западная общественность давно и безнадежно напугана педофильно–маньячной истерией, так что ночной ребенок из обычаев буржуазной общественности несколько выбивается.

ЧАСТЬ 1

1

Я воткнул метлу и совок на длинной ручке в бадью и выжидательно посмотрел на маленькую фигурку, неплохо видимую при свете ночных фонарей.

Пацан. Лет десяти. Одет слишком тепло для середины июля: короткие сапоги, плотные брюки, свитер, куртка, блестящая шапка с какими–то крылышками из под которой до плеч спадают светлые волосы. Может, не пацан, а девчонка? В этом возрасте их опознаешь больше по одежде.

— Аппроач, тхе славе! — резко сказала фигурка, столь командным тоном, что будь голос погрубей можно было бы ассоциировать его со старшиной из армейской учебки.

Живя в чужом краю привыкаешь к разноязычью. И к тому, что разговор, порой, приходится начинать с установлений языкового тождества.

— Кан ю спик инглишь? — попробовал я. — Медабер иврит? Парле ву франце? Шпрехен зи дойч? По поляшки разумаешь?

Не то, чтоб я знал все эти языки, но связать пару фраз на каждом нынче многие умеют.

— Шшецен, — ответил ребенок с такой же интонацией, — шшецен гибет. Потом легко подошел и уселся на коляску, сбросив бак. И конкретным жестом указал вперед, добавив:

— Гой.

«Я, конечно, гой, — пробормотал я про себя, — но ты вообще чудо в перьях. Что ж, отвезу домой, там разберемся или в полицию позвоню, что ли».

Подцепив бак за ручку я покатил коляску, с невозмутимым ребенком. Остановился у подъезда, поймал его вопросительный взгляд и сделал приглашающий жест. Мол, велком, май френд.

Дите прошествовало в подъезд, остановилось, пропуская меня вперед, дождалось, пока я открою дверь и вошло следом. И вздрогнуло, когда я щелкнул выключателем, порывисто прикрыв глаза ладонью.

Я захлопнул дверь, прошел в комнату, автоматически щелкнул пультом, включая телевизор.

Ребенок, застыв у входа, осторожно отвел руку от лица, расширенными глазами осмотрел небогатое убранство, вздрогнул вторично, взглянув на экран телевизора, где танцевали полуодетые девицы. Только теперь я смог рассмотреть его более внимательно, и этот осмотр ничего не прояснил. Вся одежда была непривычного кроя и необычного материала, больше всего напоминая плохо выделанную кожу. А то, что принял за сапожки, были скорей кожаными чулками для ног, отдаленно напоминавшими эскимосские унтайки. Шапка была явно кожаная, но обсыпанная металлическими пластинами медного цвета, две из которых и составляли крылышки. Под курткой на ребенке был широкий ремень, на котором висели широкие и явно не пустые ножны и какая–то черная палка.

Я включил чайник и зажег конфорку плиты, собираясь поджарить яичницу. Ребенок оторвал наконец взгляд от телевизора и столь же пораженно смотрел на блестящий, закипающий чайник, на огонь под сковородой. А когда я открыл холодильник, опять слегка вздрогнул.

Я взял его за рукав и провел к вешалке за занавеской. В этих европейских квартирах не было прихожей, комната начиналась сразу из подъезда. Да и вообще эти «шикарные трехкомнатные» буржуйские квартирки — с двумя крохотными спальнями и залом — без кухни, без коридоров и чуланов были меньше двухкомнатной хрущевки и, вдобавок, обладали повышенной звукопроницаемостью. А сортир с ванной они размещали плебейски — в середине жилья, так что в одной спаленке можно было слушать плеск воды, а в другой — потуги дефекации. Впрочем, многие эмигранты жили в еще более скверных условиях.

Мальчик снял куртку и шапку, тряхнул льняными волосами. Я опять за рукав повел его в ванную, вызвав два вздрагивания: при включения света и при открывании крана. Смешав ему воду и сунув в руки мыло, я вернулся к готовке. Накрыл на стол, добавив к яичнице колбасу и сыр. Вилку, подумав, класть не стал, ограничил сервировку ножом и ложкой.

Потом пошел в ванную, показал, как закрывать краны. Для этого просто взял его руку своей. Точно так же научил выключать свет.

Кушало сие таинственное дитя неспешно и, даже, с неким аристократическим изяществом. Хотя и руками.


Еще от автора Владимир Исаевич Круковер
Собака - телохранитель (дрессировка собак в НКВД и войсках СС)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шутливая дрессировка собак

Владимир Круковер окончил Международную школу служебного собаководства в г. Нальчике еще во времена СССР, работал в уголовном розыске инспектором-кинологом.После перестройки ему удалось получить практику по кинологиия в полиции Германии, поработать зоотехником в Московском передвижном цирке-шапито.Он — судья международной категории, заводчик английских бульдогов, профессиональный журналист и писатель, автор более сорока книг по кино- и фелинологии.


Специальная дрессировка собак

В книге журналиста и профессионального кинолога Владимира Круковера в доступной форме излагаются основные принципы специальной дрессировки, воспитания, обучения и содержания собак, а также приводятся краткие характеристики пород служебных собак.Текст для «Собачьей библиотеки» предоставлен автором.Spellcheck, оформление: ТаКир, 2008.


Исполнение желаний

Я не собираюсь убеждать читателя в подлинности фактов. Допускаю, что существуют и засекреченные свидетельства моих «подвигов», так что книга прольет на них дополнительный свет, только света этого будет недостаточно для секретных сотрудников, имеющих к ним секретный доступ. А попасть к ним в лапы для уточнения я не боюсь, так как Материализатор на запястье правой руки делает меня неуязвимым в любых обстоятельствах.Я, честно говоря, давно уже ничего не боюсь.


Яон

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Пять смертей Льва Гольдберга

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Ловушки-петли

Петли представляют собой простейшие ловушки и должны иметься в любом аварийном комплекте. Они изготавливаются из проволоки из цветных металлов с бегущей петлей на одном конце, через нее пропускается второй конец проволоки, который затем крепко привязывается к колу, камню или дереву. Петля представляет собой удавку, которая может поймать жертву за шею, а более крупную дичь за лапы.


Королева и фаворитка

Задолго до того, как началась история Америки Сингер, другая девушка пришла во дворец, чтобы принять участие в борьбе за руку другого принца… Это рассказ об Отборе с точки зрения королевы Эмберли, матери принца Максона, рассказ о том, как познакомились родители Максона и как обыкновенная девушка стала всеми любимой королевой.Пока Америка решает, кого она в действительности любит – принца Максона или Аспена, ее подруга Марли точно знает, кому отдала свое сердце, и платит за это высокую цену.Марли вспоминает, как тот роковой день, когда все во дворце отмечали Хеллоуин, навсегда изменил жизнь не только ее и Картера, но и принца Максона.Впервые на русском языке!


Расшифрованный Стоунхендж. Обсерватория каменного века

Стоунхендж возвели предположительно на рубеже каменного и бронзового веков, за несколько столетий до падения гомеровской Трои. Ранее считалось, что, скорее всего, это был храм друидов. Но британский астроном Джеральд Хокинс доказал, что Стоунхендж служил своего рода обсерваторией, позволявшей предсказывать затмения Солнца и Луны, вычислять точные даты наступления сезонов года и вести календарь. Однако люди до сих пор верят в магическую силу этих камней, прикосновение к которым, как считалось, исцеляло от всех недугов.


Тутанхамон. Сын Осириса

Оригинальное беллетризованное жизнеописание Тутанхамона, юноши-фараона, чье правление было кратковременно, но немыслимо пышно, а таинственная гибель окружена легендами и научными парадоксами. В книге повествуется о нравах и обычаях Древнего Египта, а также о людях этого государства, о религиозных обрядах, противоборстве двух религий, придворных интригах, тайнах дипломатии и обо всех сторонах жизни царственной четы.


Одержизнь

Со всколыхнувшей благословенный Азиль, город под куполом, революции минул почти год. Люди постепенно привыкают к новому миру, в котором появляются трава и свежий воздух, а история героев пишется с чистого листа. Но все меняется, когда в последнем городе на земле оживает радиоаппаратура, молчавшая полвека, а маленькая Амелия Каро находит птицу там, где уже 200 лет никто не видел птиц. Порой надежда – не луч света, а худшая из кар. Продолжение «Азиля» – глубокого, но тревожного и неминуемо актуального романа Анны Семироль. Пронзительная социальная фантастика. «Одержизнь» – это постапокалипсис, роман-путешествие с элементами киберпанка и философская притча. Анна Семироль плетёт сюжет, как кружево, искусно превращая слова на бумаге в живую историю, которая впивается в сердце читателя, чтобы остаться там навсегда.


Взгляд искоса

А знаете, в будущем тоже тоскуют о прошлом.


Литераторы

Так я представлял себе когда-то литературный процесс наших дней.


Последнее искушение Христа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


CTRL+S

Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.


Кватро

Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.