Тяжело взлетает серый гусь. Вытягивает шею. Отчаянно гребет лапами. Бьет крыльями по воде. Разбегается. С трудом пробивает воздух. Шлепает по зеркальной глади. Надрывно машет над самой поверхностью. И медленно, медленно уходит вверх, словно задыхаясь и уговаривая бьющееся сердце не выскочить из груди. Тяжеловат. Не сможет парить без взмаха. И спускаться еще придется. Куда уж там без подкормки.
Легко. Не отягощен ни детьми, ни семьей, ни больными родственниками, ни имуществом, ни достижениями, ни ошибками. Аппетит отличный, но соответствующий возможностям и достатку. В кармане никому не нужный диплом какого-то забытого богом технического вуза. В голове не ветер, а свежесть. На губах ироническая улыбка и ничего не значащие слова. Способность поддерживать разговор на любую тему перемежается со способностью не думать ни о чем. Десяток песен, сочиненных в студенчестве в состоянии опьянения женским полом, придают облику такой же шарм, как роскошная бахрома синтетическим шторам. Владение секретом стихосложения, состоящим в рифмовании и присоединении пустых первых двух строчек к ложной многозначительности последующих, позволяет излагать мысли красиво и непонятно. Непритязательный, но точный вкус предполагает любовь к самому себе. Что еще может быть гармоничного в этом мире? Деньги? Они витают в воздухе. Они как соленая вода в пустыне. Можно погибнуть, не умея отделить воду от соли. Можно всю жизнь мучительно и безрезультатно учиться пить эту воду. А можно собирать утреннюю росу. Деньги прилипают к рукам. Всего лишь нужно оказаться в нужном месте и в нужное время. Но это уже талант. А талант — это легкость. Космический эфир, попавший в легкие при первом вдохе на границе лона. Всего-то трудов не расплескать его в повседневной суете. Значит, надо исключить всяческую суету. Поменьше лишних телодвижений. Поменьше шевелений крыльями. Чувствуешь восходящий теплый поток? Он совершенно незаметен с земли. Но он плавно поднимает и несет в себе, невидимом, твое замечательное, стройное, легкое и сильное тело. Что еще необходимо, для того чтобы это паренье было бесконечным? Зоркий взгляд. Чтобы редкие приземления не были напрасными. И все будет легко.
Она упала ему прямо в руки. Ничего особенного. Не красивая. Не страшная. Наполненная неинтересными ему чувствами, переживаниями и проблемами. Из тех, чье возможное очарование приходит только после недолгого периода счастливого и сытого замужества. Из тех, кому это счастливое и сытое замужество почти не грозит. Из тех, кто, может быть, чувствует и понимает больше, чем позволяет их заурядная оболочка. Из тех, кто иногда пытается заставить его почувствовать себя негодяем. Тем хуже для них.
— Как же я вернусь теперь к нему?
Бред. В этом мире нет не только никакого «нему», но даже и ее. В этом мире есть только он.
— Ты злишься на меня?
Бред. Разве можно злиться на то, чего нет?
— Ты злишься на меня?
— У тебя светлый пушок. Здесь. В ложбинке, где кончается позвоночник.
— Когда я родилась, я была вся пушистая.
Атавизм.
— Правда, это очаровательно?
Отвратительно.
— Ну, перестань меня целовать.
С удовольствием.
— Тебе нравится моя грудь?
Чем-чем, а этим тебя бог не обидел. Не хотел бы я увидеть, во что она превратится лет через десять.
— Говорят, что все, что помещается в руке…
— Ты напрашиваешься на комплимент?
— Я понимаю, что из наших отношений ничего не получится. Вот так, сама прыгнула в твою постель.
Палец о палец бы не ударил, чтобы попросить тебя об этом.
— Ты придешь ко мне в гости? Я живу одна.
Не приду, пусть даже ты живешь во дворце и пообещаешь мне подарить его без всяких условий и предложений.
— У меня большая квартира. Четыре комнаты. Возле метро.
Везет же некоторым. Впрочем, какое уж тут везение. Беда.
— Какой у тебя номер телефона?
Не люблю врать.
— Это не моя квартира. Через неделю съезжаю. Пока не знаю куда.
— Хочешь, я сдам тебе комнату? Дешево!
Слишком дешево.
— Ты позвонишь мне?
— Я провожу тебя.
Душ. Легкий, освежающий, теплый. Нащупать матовую рукоятку и добавить холодной воды. Чтобы обожгло кожу. Чтобы хлынула по капиллярам загустевшая кровь. Поймать рукой огромное колючее полотенце. Увидеть себя в зеркале. На что растрачиваем бесценные гормоны? Нам бы улучшать породу, окидывая ленивым взыскательным взором очередь страждущих и ранимых, а мы несемся за случайной сучкой, как изголодавшийся кобель. Звонок.
— Васька!
— Макс? Привет, козлиная рожа.
— Привет, кобелина.
— Каким ветром?
— Не тем, каким ты подумал.
— Макс. Сколько можно тебя учить? Думают не ветром….
— Ладно, ладно. Не заводись. Я не в духе. Мне нужна помощь.
— У тебя опять проблемы с потенцией?
— Сейчас у меня проблемы с задницей.
— Совет дня, тем более не забывай о контрацепции.
— Васька. Контрацептивы против шефа не действуют. Если я не найду хорошего фотографа на сегодня, могу выйти в тираж. Сам очень заинтересован. Там его пассия. А Гришка вчера разбился на своей развалюхе. Нога в гипсе. Проблем полон рот.
— Возьми Юрку.
— Он не наглый. Чисто студийный вариант. Да и шеф его не любит. И вообще он тормоз.
— Хороший способ говорить комплименты. Я значит не тормоз? Или не студийный?
