Квадратура круга. Пьесы (сборник)

Квадратура круга. Пьесы (сборник)

В этом сборнике представлены пьесы прекрасного советского писателя и драматурга Валентина Петровича Катаева. В большинстве своем это комедии и водевили, где в полной мере проявился талант Катаева-сатирика.

Жанры: Драматическая литература, Русская классическая проза
Серии: -
Всего страниц: 130
ISBN: 9785392103645
Год издания: Не установлен
Формат: Фрагмент

Квадратура круга. Пьесы (сборник) читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

[битая ссылка] [email protected]

Квадратура круга

Водевиль в трех действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Вася, Абрам } приятели.

Тоня.

Людмила.

Флавий.

Емельян Черноземный – поэт.

Саша – маленький мальчик, совершенно безмолвная фигура, появляющаяся в первом акте.

Гости.

Действие происходит в 20-х годах.

Действие первое

Большая, пустынная запущенная комната в московском муниципализированном доме. Две двери. В левом (или правом) дальнем углу, подобно кровати, продавленный полосатый пружинный матрас, установленный на четырех кирпичах, – из числа тех, что именуются злобно «прохвостово ложе». На нем ужасающего вида подушка в пятнистом напернике, без наволочки. Рядом стул. На стене висят старые штаны. В правом дальнем (или левом) углу груда книг, газет, брошюр. С середины потолка висит одинокая, но довольно яркого света лампочка без тарелки и абажура, прямо в патроне. Под лампочкой стоит зеленая садовая скамейка на чугунных ножках с вырезанными на ней инициалами и большим пронзенным сердцем. На скамейке толстый том «Политэкономии», видимо заменяющий подушку. Заметно, что скамейка поставлена сюда, чтобы можно было лежа читать. На подоконнике самодельный рупор громкоговорителя и ящичек с катодной лампочкой. Тут же кое-какая посудина. Больше в комнате ничего нет. При поднятии занавеса на сцене темно, лишь сквозь замерзшее синее, обледенелое окно проникает сусальный свет уличного фонаря, который, мерцая, как бы висит среди ветвей морозного узора, как елочный орех.

Явление I

Входит Вася, за ним Людмила.

Вася. Сюда, Людмилочка, сюда! Не заблудись в коридоре.

Людмила. Ай! Я обо что-то зацепилась юбкой.

Вася. Это о велосипед. Держись за меня.

Людмила. Фу, как не стыдно, котик! Коридор две версты, и ни одной лампочки.

Вася. Перегорела на прошлой неделе.

Людмила. Девяносто рублей в месяц получаешь – не мог новую купить?

Вася. Не сообразил. Не трахнись о шкаф. Все как-то так некогда. Днем на службе, вечером готовлюсь. Входи смело.

Людмила. Бить тебя до сих пор было некому. Погоди, дорогой супруг, теперь уж я за тебя возьмусь!

Вася. Правильно. Возьмись, бери меня в работу. На то и расписывались. Сейчас я зажгу свет. Комната что надо, только мебели маловато.

Людмила. Интересно, как ты живешь…

Вася. Тьфу, лампочку не могу найти! Абрам, ты дома? Нету.

Людмила. Как, разве ты не один живешь?

Вася. Я тебя забыл предупредить. Абрам – это один глубоко свой парень… Но ты, Людмилочка, не беспокойся.

Людмила. Так ты живешь вдвоем с товарищем? Здрасте! Может, еще и товарищ женатый?

Вася. Кто? Абрам женатый? Сухой холостяк.

Людмила. А он знает, что мы поженились?

Вася. Постой… Не знает… Но это не важно. Он будет рад. Честное слово! Вот увидишь. Прямо танцевать от радости будет.

Людмила. Ох, Васька!

Вася. Право же… Вот он сейчас придет, а я ему сейчас все и выложу: так и так, мол, женился… И ничего страшного. Ты, главное, Людмилочка, не расстраивайся. В общем, его по целым дням не бывает дома… Где же это чертово электричество?.. Только ночует. Ничего, как-нибудь устроимся. Ну вот, есть. (Зажигает свет.) Конечно, нельзя сказать, чтоб очень шикарно. Главное, понимаешь, мебели маловато… Ну как, Людмилочка?

Людмила. Чисто как свиньи. И холодюга.

Вася. Это потому, что окна не замазаны. Но ты, Людмилочка, главное, не того, не поддавайся панике. Мы это все устроим. Погоди, обзаведемся малость. Окна замажем, лампочку в коридор купим, пол выметем – все будет на ять.

Людмила. И вы тут вдвоем с товарищем живете, в этой конюшне?

Вася. Угу.

Людмила. На чем же вы спите?

Вася. Я вот на этой… на тахте. А он – на скамейке… Очень, представь себе, удобная скамейка. С Чистых прудов. Да ты, Людмилочка, не скучай. Может быть, хочешь, я тебе громкоговоритель включу? Собственной конструкции, принимает на осветительную сеть. Берлин слыхать – во! Людмилочка… ну… что ж ты молчишь?.. Не хочешь разговаривать?

Людмила. Можешь со своим радио разговаривать. Я тебе не громкоговоритель. Кроме всяких шуток, на девяносто рублей в месяц, кажется, можно было кое-чего приобрести. Где одеяло?

Вася. Нету.

Людмила. Чем же ты укрываешься?

Вася. Пальтом укрываюсь. Небось на вате.

Людмила. Голова у тебя на вате! Глаза б мои не видели! «Людмилочка, Людмилочка!» – а у самого на двоих одна подушка. Такая, что в руки взять страшно… Как же вы с вашим товарищем спите?

Вася. Так и спим. По очереди. Один день я на подушке, а он на «Политэкономии».

Людмила. А грязи-то везде, грязи! Настоящий хлев! Небось комнату целый год не мели? Вот оно сколько сметья! От людей должно быть совестно. Примус есть?

Вася. Нету.

Людмила. Очень приятно слышать! Ну, погоди, миленький муж! (Ходит по комнате.) Постель – туда. Сюда стул и сюда стул. Так. Тут – коврик. Тут – полочка.

Вася. Правильно! Вот это настоящая хозяйка! Подруга жизни. Что надо.

Людмила. Сюда тарелочки, сюда занавесочку.

Вася. Ну, занавеску – это, может быть, лишнее. Мещанство все-таки.

Людмила. Что? Коли мещанство, так и нечего было со мной расписываться. Молчи уж! Сюда шкафик для посуды. Так. Ага… Погоди, я сейчас сбегаю к сестре, принесу кое-какие вещи, – нельзя же, в самом деле, в такой конюшне ночевать. Метла есть?


Еще от автора Валентин Петрович Катаев
Белеет парус одинокий

В книгу выдающегося советского писателя Валентина Катаева вошли хорошо известные читателю произведения «Белеет парус одинокий» и «Хуторок в степи», с романтической яркостью повествующие о юности одесских мальчишек, совпавшей с первой русской революцией.


Алмазный мой венец

В книгу выдающегося советского писателя вошли три повести, написанные в единой манере. Стиль этот самим автором назван «мовизм». "Алмазный мой венец" – роман-загадка, именуемый поклонниками мемуаров Катаева "Алмазный мой кроссворд", вызвал ожесточенные споры с момента первой публикации. Споры не утихают до сих пор.


Трава забвенья

В книгу выдающегося советского писателя вошли три повести, написанные в единой манере. Стиль этот самим автором назван «мовизм». По словам И. Андроникова, «искусство Катаева… – это искусство нового воспоминания, когда писатель не воспроизводит событие, как запомнил его тогда, а как бы заново видит, заново лепит его… Катаев выбрал и расставил предметы, чуть сдвинул соотношения, кинул на события животрепещущий свет поэзии…»В этих своеобразных "повестях памяти", отмеченных новаторством письма, Валентин Катаев с предельной откровенностью рассказал о своем времени, собственной душевной жизни, обо всем прожитом и пережитом.


Катакомбы

Заключительная часть тетралогии «Волны Черного моря».


Хуторок в степи

Роман «Хуторок в степи» повествует с романтической яркостью о юности одесских мальчишек, совпавшей с первой русской революцией.


Цветик-семицветик

Приключения девочки Жени, в результате которых ей в руки попадает волшебный цветок. Оторвав один из семи лепесток волшебного цветка, можно загадать желание.


Рекомендуем почитать
Серый

Молодой человек (необычный человек, хотелось бы сказать) волею случая — но точнее будет сказать, по воле Рока — окажется за пределами Земли. Мы не скажем, что ему будет легко, но всё, что его не убьёт сначала… убьёт чуть позже. Пираты, превращение в зверя — и возврат к жизни. Неизвестность и непонимание. Страх и боль. Но он выберется. Назло судьбе — или тому, кто загнал его в такие условия. И найдёт свой путь среди звёзд! Но вот куда он его приведёт?.. Ведь может получиться так, что наш соотечественник оказался не просто среди звёзд и цивилизаций, на много поколений обогнавших наш мир, но и в параллельной Вселенной… И что делать тому, кто стал случайным гостем в этой Вселенной? Бороться? Стараться выжить самому? Помочь тем, кто окажется рядом с ним? Или сделать нечто большее?


Подготовка

Пираты, превращение в зверя и возврат к жизни, неизвестность и непонимание, страх и боль — он вытерпел всё. Сейчас он простой торговец и техник с разбитого старенького космического корабля, волею случая оказавшийся на странной закрытой планете. Планете-тюрьме для её обитателей. И местные видят в нем всего лишь немного необычного путешественника. Или это уже давно не так? И он стал чем-то большим для новых знакомых и друзей? Кем-то, кто заставил их поверить в то, что ещё не все потеряно и есть шанс. Кем-то, кто дал им новую цель.


Эссе: стилистический портрет

В книге впервые исследуется в аспекте стилистики текста едва ли не самый популярный жанр современных СМИ. Автор предпринял попытку дать стилистический портрет эссе, обратившись к его истокам в древнерусской и в русской классической литературе: от «слова», Феофана Прокоповича и М.В. Ломоносова до А.С. Пушкина, Л.Н. Толстого, И.А. Бунина, а также к текстам М. Монтеня, Э.Л. Доктороу, К.Х. Селы, О. Пас, Л. Гойтисоло и других иностранных авторов. Универсальная филологическая проблема «читатель и авторский подтекст» осмысляется на «опытах» (эссе) разных эпох, культур и жанровых вариантов.


Еврипид

В книге рассказывается о «трагичнейшем из поэтов», как отзывался о нем Аристотель, замечательном древнегреческом драматурге Еврипиде. Острота постановки важнейших философских и нравственных проблем во всемирно известных «Медее», «Троянках», «Финикиянках» и других произведениях укрепила за Еврипидом репутацию «философа сцены».


Месть

Соседка по пансиону в Каннах сидела всегда за отдельным столиком и была неизменно сосредоточена, даже мрачна. После утреннего кофе она уходила и возвращалась к вечеру.


Симулянты

Юмористический рассказ великого русского писателя Антона Павловича Чехова.


Девичье поле

Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.



Кухарки и горничные

«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.


Алгебра

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».