Эркюль Пуаро внимательно посмотрел на посетительницу.
Он увидел бледное лицо с волевым решительным подбородком и глазами скорее серыми, чем голубыми. У нее были волосы редко встречающегося в природе естественного сине-черного оттенка, похожие на локоны античных греков.
Пуаро отметил хорошо сшитый, но уже поношенный твидовый костюм, потрепанную дамскую сумочку и некоторое неосознанное выражение превосходства на лице, сквозь которое, однако, проглядывало явное беспокойство.
«О, да она аристократка, но без денег, — подумал Пуаро. — И видимо, произошло что-то из ряда вон выходящее, раз она пришла ко мне».
Диана Маберли заговорила с легкой дрожью в голосе:
— Я даже не знаю, господин Пуаро, сможете ли вы мне помочь. Это очень необычное дело.
— Неужели? — иронически усмехнулся Пуаро. — А может быть, вы мне все же расскажете о нем?
— Я пришла к вам, господин Пуаро, — продолжала девушка, — потому что не знаю, что делать. Я даже не знаю, можно ли что-либо сделать?
— Позвольте мне выслушать все до конца.
Девушка вдруг смутилась, краска залила все ее лицо.
— Я пришла к вам потому, — быстро, на одном дыхании выпалила она, — потому что человек, с которым я была обручена около года назад, вдруг расстроил помолвку.
Она замолчала и вызывающе посмотрела на Пуаро.
— Вы, вероятно, думаете, — сказала она, — что я сошла с ума?
Пуаро медленно покачал головой.
— Напротив, мадемуазель, — ответил Пуаро, — у меня нет никакого сомнения в том, что вы совершенно в здравом рассудке. Но мирить влюбленных — это не моя профессия, и вы прекрасно это знаете. Вероятно, произошло что-то странное, удивившее вас, и вы хотели бы узнать, в чем дело?
Девушка кивнула.
— Хью расстроил нашу помолвку, — произнесла она ясным, чистым голосом, — потому что решил, что он сходит с ума, а сумасшедшие, как он считает, не должны жениться.
— Вы с этим не согласны? — Брови Пуаро взметнулись вверх.
— Не знаю… В конце концов, что значит — сходить с ума? Каждый в этом мире немного сумасшедший.
— Возможно, — осторожно согласился Пуаро.
— Я считаю, что только тогда, когда человек говорит, что он Гай Юлий Цезарь или еще что-нибудь подобное, — вот тогда его и нужно изолировать от общества.
— А вы считаете, что ваш жених еще не достиг этой стадии?
— Да я совсем не думаю, что с ним что-то неладное, — ответила Диана. — Он, я считаю, самый здоровый человек из всех, кого я знаю. Здоров как бык.
— Тогда почему же он решил, что сходит с ума? — спросил Пуаро и, помолчав немного, добавил: — Не было ли случаев помешательства в его семье?
— Сумасшедшим был его дед, — ответила Диана, нехотя кивнув в знак согласия. — И, мне кажется, двоюродная бабушка или кто-то еще. Между прочим, господин Пуаро, в каждой семье есть кто-то со странностями: либо слабоумный, либо одаренный или еще какой-нибудь.
Ее глаза взывали о помощи.
Пуаро печально покачал головой.
— Я вам так сочувствую, мадемуазель, — сказал он.
— Мне не нужно ваше сочувствие, — дерзко бросила Диана, но на ее глазах показались слезы. — Мне нужна ваша помощь.
— Но чем я могу помочь?
— Я не знаю, — как-то неуверенно сказала она, — но здесь что-то не так.
— Вы можете рассказать мне как можно подробнее о вашем женихе?
— Его зовут Хью Чандлер, — быстро начала рассказ Диана. — Ему двадцать четыре года. Его отец — адмирал Чандлер. Живут они в поместье Лайд-Манор, которым семья Чандлеров владеет со времен Елизаветы. Хью — единственный сын адмирала. Он поступил на флот — все Чандлеры моряки — это своего рода традиция, с тех пор как сэр Гилберт Чандлер плавал с сэром Уолтером Рейли, кажется, в пятнадцатом или в каком-то другом веке. Само собой, Хью также поступил на флот. Его отец о другом не хотел и слышать. И все же… все же именно отец настоял на его уходе оттуда!
— Когда это случилось?
— Примерно год назад, — вздохнула Диана. — Совершенно неожиданно.
— Был ли Хью доволен своей профессией?
— Абсолютно.
— И не было никакого скандала у него на службе?
— У Хью? — удивилась Диана. — Что вы! Служил он отлично. Он не мог понять решение отца.
— Как это объяснил адмирал?
— Адмирал никогда ничего не объясняет, — медленно произнесла Диана. — Он только сказал, что Хью пора научиться управлять поместьем, но я-то знаю, что это только отговорка. Это понял даже полковник Джордж Фробишер.
— Кто это такой?
— Полковник Фробишер? Старинный друг адмирала. Он крестил Хью. Почти все свое время он проводит у Чандлеров.
— А что думает полковник Фробишер относительно решения адмирала заставить сына оставить флот?
— Он был ошеломлен этим. Он не мог этого понять. Да и никто не мог.
— А как сам Хью Чандлер? — спросил Пуаро.
Диана ответила не сразу. Подождав немного, Пуаро повторил вопрос:
— Год назад, возможно, он и сам был бы удивлен. Но сейчас, что он говорит сейчас?
— Он сказал, — нехотя прошептала Диана, — примерно неделю назад, что отец был прав и что уход с флота — это единственное, что ему оставалось сделать.
— Вы его спросили — почему?
— Естественно. Но он не ответил.
Минуту или две Пуаро размышлял.
— Не случалось ли в ваших краях, — продолжал он, — в последнее время чего-нибудь необычного? Ну, примерно год назад. Чего-нибудь такого, что вызвало бы много толков и разговоров у местных жителей.
