Это был самый большой провал в жизни Эндерса Линна – медиума, которого принял придирчивый Лас-Вегас. В один день жизнь казалась идеальной, а на следующий все покатилось к чертям. Особенно иронично это было для того, кто, по собственному утверждению, умел пробивать окна между реальностями.
Время не позволяло сейчас рассуждать, где именно он допустил роковую ошибку. Эндерсу нужно было спастись, а он все еще не знал, как сделать это. Сердце колотилось в груди, легкие горели, и он задыхался. Отчасти такое состояние можно было объяснить быстрым бегом, непривычным ему, – но лишь отчасти.
Он никогда не был в подобном месте. Несмотря на свою профессиональную репутацию, медиум Эндерс Линн оставался циником и прагматиком. Он руководствовался сугубо материальными ценностями, а все, что нельзя потрогать, считал придуманными аргументами.
Теперь же все было иначе. Это здание, оно… оно обладало собственной душой. Или духом? Как храм или как ловушка, в которой умерло слишком много человек, чтобы она осталась без души.
Такие мысли сами лезли в голову, пока он поднимался все выше и выше по лестнице. За спиной он слышал торопливые шаги преследователей и их крики.
– Стой!
– Черт, если не остановишься, я выстрелю!
– Тебе некуда бежать!
Насчет выстрелов – это блеф, конечно. Если бы они были готовы стрелять, они бы уже сделали это. А так… Они, должно быть, не хотят испортить кровью дорогие ковры. Или, может, еще не разобрались, насколько он опасен, не определились, что делать с ним.
А вот фраза о том, что ему некуда бежать, была вполне правдивой. Эндерс и сам понимал, что оказался на пути, ведущем в никуда. Проклятая лестница! Такая широкая, и все на виду; а второй здесь нет. Либо лифты, либо эта лестница, все.
Ему казалось, что само здание заглатывает его, лишая возможности спастись. Он гнал от себя такие страхи, потому что они отнимали у него остатки сил.
Однако при всей безнадежности своего положения, притом что здание казалось живым существом, с удовольствием бросившимся на добычу, Эндерс надеялся выжить и уйти отсюда.
Можно попробовать сдаться им и уповать на то, что они вызовут полицию, но и этот вариант его не привлекал. Он ведь себе дорогу с одного континента на другой проложил, он не просто жертва для них, он многое может.
Его единственным преимуществом было то, что преследователи отстали. В самом начале они не сразу заметили, куда он побежал, и теперь между ними сохранялось расстояние примерно в этаж. Иногда они его видели, но для этого им приходилось приближаться к перилам и, соответственно, терять время. Эндерсу требовалось улучить момент, когда он будет вне поля их зрения, и спрятаться.
Безумная идея – но что еще поможет в безумной ситуации?
До крыши оставался буквально один этаж, когда он свернул в сторону. Двери пока не были закрыты, система магнитных замков не работала, поэтому он с легкостью попал внутрь.
Даже в том состоянии, до какого его довели, Эндерс не мог не отметить роскошь помещения, в котором он оказался. Но ведь и все здание такое: дорогое и стильное, однако при этом наполненное такой злобой, что медиум просто задыхался в нем.
Мест, где можно спрятаться, здесь хватало, однако все они были примитивны и предсказуемы. Когда его преследователи зайдут сюда – а они зайдут, они не идиоты, – они подумают о том же, о чем и он.
Эндерс пересек просторный зал и уже вышел на лоджию, когда дверь открылась. Вошли двое, не все – остальные продолжили подниматься. Они не были уверены, что он здесь.
– Эй! – позвал один из вошедших. Сомнение в его голосе было очевидным. – Ты можешь выходить! Мы ведь только поговорить хотим!
– Ты кто вообще такой? – добавил его спутник.
Они не притворялись, они его действительно не знали. Их руководитель – другое дело. Эндерс понятия не имел, что известно этому человеку, и проверять не хотел. Поэтому он продолжил движение и открыл одно из окон.
Перед ним мягко искрился золотыми огнями большой город. Он расползался до самого горизонта, и все равно после Вегаса с его неоновым сиянием эта пелена фонарей казалась такой же скромной, как ромашковое поле после королевских ботанических садов.
Высота, открывшаяся Эндерсу, захватывала дух. Темнота усиливала эффект, и казалось, будто он стоит над бездонной пропастью. На секунду он даже захотел отказаться от своего замысла, развернуться и добровольно сдаться им.
Но только на секунду. Потом гордость взяла свое. Это ведь почти оскорбление всему, чего он добился за столько лет! Когда его пугала опасность?
Его нынешний план был наглым и отчаянным. Уходя сюда, он прикрыл дверь в лоджию, и если они не пойдут за ним, все может получиться.
Ему требовалось зависнуть над бездной ночного города. Так преследователи смогут увидеть его, только если подойдут вплотную, а иначе им помешают темнота, растения, шторы… да много что помешает. Он же собирался немного повисеть так, дождаться, пока хлопнет главная дверь, оповещая об их уходе. После этого он мог бы добраться до служебного помещения и отсидеться там или даже воспользоваться одним из лифтов, вариантов несколько, есть из чего выбрать.
