Ройс в одиночестве прогуливался в саду своего родового имения. Солнце садилось, и на каждом листке и травинке отражались его прощальные золотистые блики. Наблюдая, как ночь постепенно вступает в свои права, Ройс обратил взгляд к морю, любуясь серебристой лунной дорожкой. В царившем вокруг безмолвии в глубине души вдруг родилось ощущение, что он находится на рубеже чего-то призрачного и неопределенного, но вместе с тем очень значительного. Чувство было настолько сильным, что он поднял руку, будто для того, чтобы потрогать его. Позади был долгий и утомительный день, и, может быть, поэтому Ройсу показалось, что в запахе моря он уловил аромат лимона…
Ночной воздух был напоен благоуханием жасмина, тимьяна и олеандра, сливаясь в знакомый с детства запах Акоры, бывшей одновременно ее домом и тюрьмой. Она безумно хотела уехать отсюда, хотя знала, что так же безумно будет скучать по этому месту. Кассандра вздохнула и опустила голову на сложенные руки, глядя через высокие дворцовые окна на море, посеребренное луной. Луной, которая отбрасывала дорожку, ведущую… куда? В какое из возможных будущих, находящихся сразу за следующим вздохом, следующим мгновением? Она не могла этого видеть, но могла почувствовать. Поддавшись порыву, она протянула руку и на короткий миг коснулась чужой руки.
Лондон. Апрель 1812 года
Сквозь тонкие подошвы шелковых тапочек, она почувствовала толстые персидские ковры, контрастирующие с гладкими полированными полами, по которым она прошла от своей комнаты до лестницы. Ладонью она ощущала прохладные изгибы перил. Дом был наполнен ароматами лимона, сушеных роз и лавандовой воды, которой орошали ковры. И еще не до конца выветрился запах уксуса после вчерашней прочистки водостоков, которая проводилась еженедельно.
Сизый утренний свет смягчал очертания всех углов, скрывал яркие краски, которые вспыхнут только в сиянии дня, чтобы вновь исчезнуть, когда наступит ночь и в доме зажгут лампы. Она провела здесь всего одну ночь, одну великолепную ночь с тех пор, как ее нога ступила на пристань Саутуорка. Первый взгляд, брошенный на Лондон с великой реки, превзошел все ее фантазии, оказавшиеся ничтожными по сравнению с реальностью. Такое же впечатление произвела на нее поездка по заполненным людьми улицам, разговор с людьми, запахи, далеко не все из которых были приятными, и шум, настолько впечатляющий, что все плакальщицы по усопшим замолчали бы от зависти. Даже в самых невероятных мечтах она никогда не смогла бы представить себе такого места, хотя в течение всего долгожданного путешествия изо всех сил старалась это сделать.
И вот она здесь, и обрушившиеся на нее впечатления не позволяли сомкнуть глаз, в то время как весь дом погружен в сон. В конце концов, у нее иссякло терпение, и, второпях одевшись, что далось ей не так легко, как у себя дома, она на цыпочках покинула свою комнату, спустилась в холл и… стала слушать.
Ей слышался шум города, хотя дом был окружен бескрайними лужайками и садами, огражденными высоким каменным забором. Но за щебетанием птиц, уже начавших охоту на червячков, шепотом ветерка среди весенних ветвей и голосами, изредка доносящимися из кухни, она все же смогла различить отдаленный скрип тележных колес и цоканье копыт по каменной мостовой. Ее обуял восторг. Эти звуки служили доказательством того, что город действительно существовал, и что она действительно находилась в нем. Ей не снилось, что она прошла по лунной дорожке, о чем она мечтала на протяжении стольких ночей, когда допоздна засиживалась у окна, вместо того чтобы лежать в кровати. Где она должна была бы находиться и в данный момент, если бы не бурлящее внутри возбуждение.
Она засмеялась, закружилась, отчего полы ее юбки разлетелись в стороны, и широко расставила руки, словно пытаясь обнять новый день в этом замечательном месте.
Именно такой ее впервые и увидел Ройс. Лорд Хоукфорт стоял по другую сторону высокого окна, расположенного сбоку от передней двери, и смотрел на нее сквозь колыхание муслиновых занавесок.
Кассандра, принцесса Акоры – королевства-крепости, находящегося за Геркулесовыми столбами, – дочь королевского дома Атридисов, носящая имя из кровавой легенды, танцевала посреди холла, будто радовалась приходу весны.
Он узнал ее с первого взгляда. Даже если бы он не слышал о ее приезде, он все равно угадал бы ее имя, потому что было нечто экзотичное в копне черных волос и в легком загаре, покрывавшем ее кожу. В ее лице угадывалось сходство с зятем Ройса, в чем не было ничего удивительного, так как Алекс был ее родным братом. Они оба были наполовину англичанами по линии отца, но, несмотря на модный наряд Кассандры, Ройс уловил исходящую от девушки некую тайну, которая будоражила его с детства.
Акора. В течение долгих лет люди считали ее мифом, тем не менее, снова и снова отправляясь на ее поиски. Многие возвращались ни с чем. Других, возможно, более удачливых, с тех пор никто никогда не видел. Ходило множество слухов: Акора была крепостью на острове, свирепые воины которой убивали любого чужеземца, оказавшегося у ее берегов; здесь было последнее пристанище тех, кто осаждал стены легендарной Трои; на острове находились несметные сокровища, и его обитатели владели многим, в том числе и запретными знаниями; настанет день, когда Акора заявит о себе и бросит вызов всему миру.
