Коллоид доктора Крога

Доктор Крог получил отставку.

— Видите ли, уважаемый коллега, — заявил ему директор института мистер Дейлор, — ваши лекции... э-э... несколько не устраивают студентов. Вы... как бы вам сказать, слишком абстрагированы в своих рассуждениях.

Высокая нескладная фигура доктора являла разительный контраст маленькой плотной фигуре директора.

Смущенно пробормотав что-то себе под нос, Крог направился к двери.

— Впрочем, уважаемый коллега, — раздалось ему вослед, — не поймите наше решение как желание избавиться от вас. Нет, нет! Упаси боже! Мы лишь считаем, что вам нужно временно отдохнуть от служебных забот.

Директор мелко захихикал, сложив пухлые веснушчатые ручки на круглом животе.

Дома доктора ожидало неприятное объяснение с супругой. Выслушав его сбивчивую речь, она смерила его уничтожающим взглядом.

— Растяпа! Не сумел постоять за себя!

Это была высокая дородная женщина средних лет. Ее мужеподобный характер не раз избавлял доктора от житейских невзгод.

— Нет, вы только подумайте, — продолжала она, энергично одернув передник, — он забыл, что у него взрослая дочь! Он забыл, что эта дочь, как и всякая приличная девушка, должна получить хорошее образование!

По опыту долгой семейной жизни доктор знал, что приступ гнева будет непродолжительным, и покорно сносил попреки.

На семейном совете было решено до лучших времен выехать в загородный дом: скромные сбережения семьи не позволяли содержать городскую квартиру.

Дочь Крога Эмма училась в колледже, но отъезд совпадал с летними каникулами и не мог в ближайшее время отразиться на ее занятиях.

Отставка не была неожиданностью для доктора, но горький осадок происшедшего остался в его душе.

Крог немало потрудился в области физиологии и биохимии. Несколько оригинальных работ по физиологии клетки сделали известным его имя в кругу специалистов. Но при всем этом он не мог, как говорится, завоевать себе почет и уважение. Застенчивая манера держаться, туманный способ выражать свои мысли, глядя мимо собеседника, создали ему репутацию чудака. Некоторые считали его недалеким и снисходительно улыбались, слыша о его научной работе.

В последние месяцы в институте, в кругу его мнимых «доброжелателей», все чаще и чаще раздавались за его спиной злорадные смешки.

Вечером зашел Леви — институтский коллега и старый школьный товарищ Крога.

Трудно было сыскать человека, более противоположного Крогу по облику и характеру. Этот крупный мужчина дышал здоровьем и энергией. Он выглядел молодо для своих лет. Несколько саркастический склад ума и в то же время уравновешенность придавали ему какую-то особую жизненную силу.

— Здравствуй, старина! — прогремел он, появляясь в дверях.

— А, Ден, проходи.

— Пройду, не беспокойся.

Размашисто отерев платком потное лицо, Леви плотно уселся на скрипнувший стул.

— Слышал обо всем. Можешь не рассказывать.

С минуту он смотрел на Крога. В светлых глазах искрилась добродушная усмешка. Крог всегда немного терялся под взглядом товарища, словно чувствуя себя в чем-то виноватым.

— И ты не послал их на прощанье к черту, не нашелся, что сказать этому бурдюку, набитому прописными истинами! Эх, брат...

— Но постой, что я мог ответить? Может быть, в известной степени они и правы... Может быть, я...

— Оставь. Сейчас не время разводить сантименты. Нужно подумать о будущем.

— Научите вы его уму-разуму, мистер Ден, — сказала жена, входя в комнату.

— Вот что, месяца через два освободится место в лаборатории профессора Старлинга. Лично знаком. Могу рекомендовать тебя.

— Не знаю, как и благодарить тебя, Ден!

— Успеешь.

Через минуту по лицу Крога пробежала тень сомнения.

— А ведь, возможно, профессору... — начал он, но Леви не дал ему договорить.

Ужин прошел оживленно. Эмма смеялась от остроумных шуток Леви. Семья поделилась с ним своими планами относительно переезда.

— А ведь верно, старина, ты должен отдохнуть. Ну ее... эту науку! Солнце, воздух, вода — вот что тебе нужно!

Уходя, Леви вдруг широко улыбнулся своим мыслям.

— А знаешь, что сочинили студенты про нашего директора? Нет? Ну, так слушай.

Загородный дом доктора Крога был километрах в двадцати от города.

Почтенный возраст дома сказывался во всем. Скрипели давно не крашенные половицы, заметно покривились дверные косяки, обои потемнели и отстали во многих местах. Пыльный дух нежилого витал по комнатам.

В бытность свою в институте доктор со своей семьей редко посещал его. Дом пустовал. И вот теперь ему предстояло принять под черепичную крышу своих исконных хозяев.

В скрипе половиц и дверей словно слышался его упрек:

«Ага-ааа... Теперь-то вы вспомнили обо мне!»

Так в трудную минуту вспоминают ненароком забытого друга.

Застекленной верандой дом выходил в сад, который незаметно переходил в кустарник, обрамляющий илистое русло ручья. Выбравшись из кустов, ручей весело пробивал себе дорогу через травянистый луг к озеру, светлой полосой видневшемуся вдали.

Доктор задумчиво бродил по комнатам, но супруге его было не до лирических воспоминаний.

— Ну что ты вечно попадаешься на дороге! — прикрикнула она на мужа, — иди, иди, побудь на вольном воздухе... благо, погода хорошая!