СЕРГЕЙ СЕМАНОВ
Из нашей борьбы
Anno Domini 1980
От автора
Эти заметки мною составлялись всю, так сказать, сознательную жизнь, с далекого уже 1965 года. Делалось это сугубо для себя, для собственной памяти, как ориентиры в пройденном пути — своего и своих товарищей. Для того времени это было чрезвычайно полезно, и тут придется сделать пояснения для современного читателя.
Органы печати в советское время были чрезвычайно скупы на всякого рода сообщения, особенно о личной жизни граждан. Хорошо это было или плохо, пусть решит каждый для себя. Вспомним лишь, что нынешняя печать и особенно телевидение прямо-таки заваливают нас подробностями из жизни великосветских или совсем не светских проституток, топ- и прочих “моделей”, бандитов, гомосексуалистов, воровских “миллионеров” и прочая, и прочая. Это делается ныне с целью растления душ людских, в особенности молодых.
Понимая всё это, нельзя, тем не менее, не признать, что тогдашнее информационное поле было чрезвычайно узким и бедным. А всем, не только занимавшимся, но и интересовавшимся политическими новостями людям знать хотелось то, о чем газеты не писали, прежде всего о “действующих лицах”. Вот почему разговоры на политические сюжеты начинались обычно с вопроса: “Ну, какие новости?” Теперь таких вопросов не задают, все новости (а также измышления, сплетни, провокационные слухи) печатаются в газетах, распространяются по “ящику”.
Вот почему полученные сведения полагалось запоминать. Однако память человеческая несовершенна. Вот поэтому решился я записывать услышанное и увиденное, а также собственные тогдашние оценки происходивших событий и опять-таки “действующих лиц”. Разумеется, это делалось сугубо для личной памяти, поэтому никакой самоцензуры, присутствующей всегда, например, при написании писем даже самым близким людям, не существовало. Поэтому проскальзывали, и не раз, очень резкие, случайные, а потому неверные оценки людей и событий. На это не надо обращать слишком уж пристального внимания. Кстати, мы решили некоторые из них снять, чтобы не огорчать кого-либо понапрасну. В том числе не омрачать память о тех, кто уже ушел.
И в тяжком сне не приходило мне в голову, что когда-либо увижу свои записки напечатанными. Но время изменилось, страница истории перевернута, и навсегда. А мой скромный опыт, и тем паче всего нашего боевого поколения русских патриотов, тогда молодых, неопытных и горячих, очень ценен для ближайшего будущего, в чем ни у меня, ни у моих товарищей-соратников нет ни малейших сомнений.
Наша борьба продолжается, ибо те ценности, которые мы отстаивали и будем отстаивать до конца дней своих, они истинно вечные.
10.02. Посмотрел фото к 1-му и 2-му томам “ТД” — нет слов! Как это в мою слепую, ленивую голову пришла такая изумительная мысль?! Это ведь обобщенный портрет русского народа в самый трагический момент его истории. Да, так.
15.02. Ну, на приемной в Союз писателей я прошел тютелька в тютельку: +18 — 4±5, надо ведь 2/3, как при защите докторской. Из восьми шестерых завалили, в том числе два известных — Мих. Раскатов и Крейн, директор Пушкинского музея, за него очень хлопотали Алигер и Данин. Обо мне очень ловко доложил Кожинов, затем Данин зачитал отрывок из сборника о разрушителях Москвы (не очень удачно было), а потом защищал Татлина и меня бранил. Конец хороший, ибо иной породил бы непременно сплетни и пересуды.
Ю. Чурбанов на прошлой неделе стал 1-м замом Щелокова. Что бы там ни было, но для меня это хорошо, особенно в связи с осетинским “делом”. Я их не защищаю, предоставив дело судьбе; думаю, что прав: это не те люди, за которых нужно бороться, а мне все равно смертельного удара не нанесут.
Был у Кириченко, изложил ему все новости (ничего не знает!), кое-что он даже записал. Авось получится что-нибудь! Он тоже злорадствовал по поводу отсылки Севрука в Афганистан.
Синицын3 долго объяснял, что в секретариате Андропова произошла реорганизация и ему приходилось либо надеть погоны (полковника) и уйти из Комитета, либо куда-то перейти. Ю. В. звонил Капитонову; тот был у Петровичева, ему предложили несколько мест, в том числе что-то вроде замминистра просвещения. Он выбрал обозревателя АПН, где приравнен к члену коллегии союзного министерства, “кремлевка” и “авоська” остались, машина — нет; выколачивает до 8 сотен; потом, однако, осторожно согласился, что “реорганизация” могла быть подсунута Ю. В. после “Выстрела”1. Он знает о супруге Цвигуна, осторожно дал понять, что тот подсунут к Ю. В. от Генерального. С его слов, афганский вопрос решался вроде бы так: армия или Комитет (а может быть, вместе) внесли на ПБ предложение, что если мы не войдем в Кабул, то через полтора-два дня войдут американцы, в этих условиях голосовать на ПБ “против” было бы очень опасно. Синицын занимается соцстранами. В Румынии плохо, без войск не обойтись, Чаушеску был карманником, сидел в камере вместе с Дежем, тот его и “воспитал”; у венгров в руководстве очень много их; немцы тихо, но отходят; у поляков очень плохо, растет влияние католицизма, партия к нему подлаживается; в Болгарии очень влиятельна дочь Живкова, она целиком за Запад. Вьетнама в Афганистане не будет, нет джунглей. А все же небольшой Вьетнам там удастся создать, пожалуй. да и в Пакистане неустойчиво, а мы можем ударить по базам или поднять белуджей. В Китае плохо, нет у нас никакой контригры, даже агентуры нет. Лет через 10—15 Китай, по его мнению, двинется в наступление, как Япония в 41-м, весь вопрос: на юг или на север? Возможно и то, и другое.
