В начале августа 1919 года 4-й Донской конный корпус под командованием генерал-лейтенанта Константина Константиновича Мамонтова прорвал фронт противника и за 47 суток совершил по вражеской территории рейд протяженностью 750 верст, на время захватывая города Тамбов, Козлов, Елец, Касторная, Задонск, Грязи, Усмань, Воронеж.
Во второй половине сентября того же года этот корпус близ города Коротояк, при встречной поддержке 3-го Кубанского конного корпуса (командовал им генерал Шкуро), возвратился на Дон.
Но!
У Мамонтова не было приказания совершить такой рейд. Главком Вооруженных Сил Юга России генерал Деникин и командующий Донской армией генерал Сидорин поставили перед ним другую задачу. Прорвать фронт и, пройдя в западном направлении 80 верст, разгромить тылы 33-й Стрелковой дивизии красных в окрестностях города Лиски. Этого требовала боевая обстановка.
Но!
Константин Мамонтов, казак станицы Нижнечирская, человек нравственно и физически очень здоровый, свою военную жизнь начал в стенах, предназначенного для молодой российской знати, Николаевского кавалерийского училища в Петербурге. К тому же в роте, которой командовал блистательный князь Феликс Юсупов. Мамонтов оказался в очень непростом положении.
Во-первых, в Петербурге он усердно посещал не придворные балы и злачные места, а музыкальные вечера, балетные и оперные спектакли.
Во-вторых, женат был на нижнечирской казачке.
В-третьих, фамилия Константина Константиновича была не Мамонтов, как он себя впоследствии именовал, а Мамантов.
В училище он стал мишенью для насмешек. В первую очередь со стороны блистательного командира роты.
Что он мог этому противопоставить? Только молчаливую веру в свое высокое предназначение.
Это бывает. И бывает, что принятое в юности решение определяет всю дальнейшую жизнь такой личности.
И когда в 1919 году Мамонтов получил приказ своим корпусом прорваться на вражескую территорию, он возликовал: его час настал! Он повторит подвиг Минина и Пожарского! Двинется на Москву. И, конечно, весь народ присоединится к его корпусу.
Благодаря ему, Константину Мамонтову, начнется на Руси эра великого процветания.
Помешала сугубая проза. Корпус смог прорвать фронт лишь без сопровождения хозяйственного обоза: тысяч возов и фур. Их пришлось оставить за линией фронта. Взять с собой минимальное. Только боеприпасы. «Боевой обоз», как именуется в росписи. Увы! Из-за этого с первых же дней пребывания на территории красных начались реквизиции. Как воздух необходимы были продовольствие, сено, овес, обновление истрепавшейся амуниции, телеги и фуры, взамен поломавшихся на бездорожье, лошади и быки, взамен павших.
Но лишь дозволь хоть что-нибудь брать у местного населения! Начнется грабеж.
в Тамбове (первый захваченный мамонтовским воинством город) все — от рядовых до командиров — настолько обогатились, что корпус превратился в охрану лично принадлежащего им сокровища. И чем большим оно становилась при дальнейшем грабеже городов, тем все более рейд корпуса отклонялся от направления на Москву. Только бы добраться до родных куреней! Только бы дотащить до своих хат приобретенное!
Направление рейда: Козлов, Лебедянь, Елец, Касторная, Воронеж, Коротояк, — упрямая дуга. И все — к югу, к югу …
Мамонтов ничего с этим стремлением не мог поделать. Стихия оказалась сильней.
Когда корпус, возвращаясь из рейда, снова пересекал линию фронта, обоз был длиной 60 верст! Возы шли в 4 ряда! Плюс — железнодорожные эшелоны! И какая там способность вести военные действия!
Генерал Деникин был очень суров в оценке всего произошедшего.
Обо всем этом повествовалось в романе «Опрокинутый рейд», изданном в 1987 году. «Испепеляющий ад» — продолжение.
Главный герой обоих романов — Леонтий Артамонович Шорохов. Его участие в рейде 4-го Донского отдельного конного корпуса завершилось в сентябре 1919 года близ Воронежа.
Сыпной тиф. Воронежские, потом, после отступления белых из этого города, ростовские лазареты.
Но корпус продолжал существовать. Мамонтов продолжал им командовать.
В начале ноября 1919 года Особый отдел 8-й Армии красных приказал секретному осведомителю резиденции Южного фронта Шорохову вновь стать спутником этого корпуса, этого генерала.
ИТАК, из Ростова-на-Дону Леонтий Артамонович Шорохов 10 ноября 1919 года выехал в Таганрог. Одет был не без щегольства: светлосерый тонкого сукна костюм, крахмальная рубашка, красный, с россыпью желтых, зеленых и синих горошин, галстук, касторовый плащ, такая же шляпа, длинный белый шелковый шарф. Удобно сидя у вагонного окна, поглядывал на бурую траву придорожных откосов, на проносящиеся мимо поселки, на заросший камышом берег Азовского моря, вдоль которого шел поезд.
Все складывалось удачно.
Соседями по купе были военные. Компания офицерская. Из случайно услышанных фраз следовало: едут по вызову Комиссии Полевого контроля. Сойтись поближе? Слишком коротка поездка — какие-то два с половиной часа. К тому же, несмотря на всю непринужденность Шорохова, на готовность вступить в разговор, на него эти господа посматривали презрительно и даже с обидой. Было понятно. Угадали в нем принадлежность к предпринимательскому сословию, а едут держать ответ из-за неладов с казенным имуществом. Что-нибудь сбыли на сторону. Это и набрасывало тень.
