Синий подбородок Большого Джона Мастерса, крупного, толстого мужчины, так и лоснился, на суставах чересчур полных пальцев проступали ямочки. Рыжие волосы зачесаны назад, костюм бордового цвета с накладными карманами, темно-красный галстук и желтовато-коричневая шелковая рубашка. На толстой коричневой сигаре в зубах — широкая красно-золотая лента.
Он сморщил нос, еще раз заглянул в свои карты и попытался сдержать смех.
— Побей меня снова, Дейв, — сказал он. — Только не муниципалитетом.
На стол легли четверка и двойка. Дейв Ааге посмотрел на них, потом глянул на карты у себя на руке. Это был очень высокий и худой мужчина с длинным костлявым лицом и волосами цвета морского песка. Держа колоду прямо на ладони, он неторопливо перевернул верхнюю карту и толкнул через стол. Это оказалась дама пик.
Большой Джон Мастерс широко открыл рот, повел рукой с сигарой, усмехнулся.
— Плати, Дейв. Хоть на этот раз леди оказалась права. — Он с шиком перевернул свою карту. Пятерка.
Даже не пошевельнувшись, Дейв Ааге вежливо улыбнулся. Рядом с ним, за длинными шелковыми занавесками, закрывавшими очень высокие стрельчатые окна, приглушенно зазвонил телефон. Он вытащил изо рта сигарету, аккуратно положил ее на краешек подноса на табурете рядом с карточным столом, потянулся за телефонной трубкой.
Тихо, чуть ли не шепотом, он назвал себя, затем долго слушал. В зеленоватых глазах ничего не отразилось, на узком лице не промелькнуло никаких чувств. Мастерс поежился, сильно прикусил сигару.
После долгой паузы Ааге сказал:
— Ладно, мы с тобой свяжемся.
Он положил трубку и убрал аппарат за занавеску. Потом снова взял сигарету, потянул себя за мочку уха. Мастерс выругался.
— Ну какого ты черта? Гони десятку.
Ааге сухо улыбнулся и откинулся на спинку стула. Потянулся за своим стаканом, пригубил виски, поставил стакан. Все его движения были неторопливыми, чуть ли не рассеянными.
— Как ты думаешь, Джон, мы с тобой парочка умников, да? — сказал он, не вынимая сигареты изо рта.
— Да, мы с тобой хозяева этого городка. Но к нашей игре в карты это не имеет никакого отношения.
— До выборов два месяца, так ведь, Джон?
Мастерс хмуро на него посмотрел, выудил из кармана новую сигару, сунул себе в рот.
— Ну и что?
— Предположим, что-то случилось с нашим заклятым врагом. Только что. Хорошо это или плохо?
— Что?! — Мастерс поднял брови — такие густые, что, казалось, пришлось потрудиться всем мышцам лица, чтобы поднять их. Он немного подумал. — Было бы паршиво — если бы только тут же не нашли этого убийцу. Черт побери, избиратели бы решили, что все это подстроили мы.
— Ты толкуешь об убийстве, Джон, — терпеливо продолжал Ааге. — Я об убийстве еще ничего не сказал.
Мастерс опустил брови и потянул себя за грубый черный волосок, который рос у него из ноздри.
— Ну, выкладывай, что там еще!
Ааге улыбнулся, выпустил кольцо дыма и посмотрел, как оно поплыло к потолку и рассеялось.
— Мне только что сообщили, — очень тихо сказал он. — Донеган Марр мертв.
Мастерс медленно двинулся. Все его тело неторопливо подалось к карточному столу, далеко над ним наклонилось. Когда тело не могло уже двигаться дальше, выпятился подбородок, пока мышцы на челюсти не проступили толстой проволокой.
— Что?! — хрипло сказал он. — Что?!
Ааге кивнул с ледяным спокойствием.
— А вот насчет убийства, Джон, ты оказался прав. Его и впрямь убили. С полчаса назад. У него же в кабинете. Кто это сделал, не знают пока.
Мастерс пожал крупными плечами и откинулся на спинку стула. С глупым выражением лица он огляделся по сторонам, потом, совершенно неожиданно, стал смеяться. Его смех загрохотал в маленькой башенноподобной комнате, где они сидели, перебрался в огромную гостиную и эхом заходил в джунглях тяжелой мебели темного цвета: торшеров там хватило бы, чтобы осветить целый бульвар, а на стенах в массивных золотых рамках висели писанные маслом картины.
Ааге неторопливо раздавил окурок сигареты в пепельнице, потер костяшками пальцев друг о друга. Он сидел и молча ждал.
Мастерс перестал смеяться так же неожиданно, как и начал. В комнате стало очень тихо. Мастерс, казалось, утомился. Он отер свое крупное лицо.
— Надо что-то делать, Дейв, — тихо сказал он. — Я чуть не забыл. Надо немедленно все это поломать. Это же динамит.
Ааге снова потянулся за занавеску, вытащил телефон, подтолкнул его через стол по разбросанным картам.
— Ну… мы ведь знаем, как, разве нет? — спокойно сказал он.
Хитрый огонек засветился в грязновато-карих глазах Большого Джона Мастерса. Он облизал губы и протянул лапище к аппарату.
— Да, Дейв, знаем, — промурлыкал он. — Знаем, черт побери! — И толстым пальцем, который едва входил в отверстие, принялся набирать номер.
