Если ты понятия не имеешь, чем занимаешься, назови это аналитической работой.
Я в сто пятьдесят восьмой раз включила запись и уставилась на экран. Когда Чеслав принес диск и запустил его, меня, бедную, чуть не стошнило от ужаса. Телевизор равнодушно продемонстрировал картинку: темноволосая женщина сидит на стуле, самом обычном, белом, пластиковом. На одной ножке круглое темное пятно – кто-то приложил к стулу горячий предмет и слегка подпалил его. Вроде ничего особенного? Ну да, если бы только лицо несчастной не было покрыто синяками и ссадинами. Один глаз у нее почти заплыл, рот заклеен полосой скотча, руки привязаны к спинке, а ноги примотаны к ножкам. Сначала мне показалось, что незнакомка мертва, но потом она пошевелила головой. И тут из левого угла кадра выдвинулась черная фигура. Она вытянула руку с пистолетом, зазвучал явно измененный с помощью компьютерных технологий голос:
– Срок закончился. Думаю, тебе придется искать новую жену, эта уже пришла в негодность.
Затем раздается тихий щелчок, и по светлой кофте женщины медленно растекается алое пятно. Сначала оно было маленькое, потом делалось шире, шире, шире. Темноволосая голова откинулась набок и упала на грудь, экран погас. Все, казнь свершилась.
Как я уже упоминала, запись принес Чеслав, начальник нашей группы. И теперь мне, Тане Сергеевой, нужно увидеть на экране хоть что-то, что выведет на след убийцы.
Женщину, привязанную к стулу, зовут Оксана Родриговна Бондаренко. Ее муж Федор – мягко говоря, странная личность. Неделю назад Оксана не вернулась с работы. Как поступил бы нормальный человек, если супруги полночи нет дома? Конечно же, он…
Стоп. Прежде чем ответить на этот простой вопрос, нужно учесть несколько фактов. Оксана вполне добропорядочный человек, не пила, не курила, работала в бухгалтерии затрапезного предприятия, больших денег ни на службе, ни дома в руках не держала. После работы, в начале седьмого вечера, она садилась на маршрутку, доезжала до метро, спускалась в подземку и катила домой через весь город. Путь этот занимал два часа (собственно, столько же времени длилась поездка на работу утром).
На мой взгляд, Оксана невероятная дура. Если произвести элементарные математические вычисления, то получается, что за рабочую пятидневку она проводила в транспорте двадцать часов. В году пятьдесят две недели, значит, в год выходит больше тысячи часов на дорогу. Если разделить последнее число на двадцать четыре, то получается сорок с лишним суток! Почти полтора месяца Оксана проводила в течение года в пути. С ума сойти! Не легче ли найти работу в соседнем доме и ходить к своему калькулятору пешком, а? Если бы Оксана трудилась в каком-то пафосном месте, еще хоть как-то можно было бы понять необходимость транспортных мучений, но она-то работала на хлебозаводе и получала за труд пару медных копеек. Ей-богу, я абсолютно не понимаю некоторых людей! С другой стороны, бухгалтеров пруд пруди, может, бедняжке не удалось найти работу неподалеку от родного подъезда?
Ладно, оставим в стороне пустые размышлизмы и вернемся к известным фактам. Утром первого июля Оксана, как обычно, направилась к метро (Бондаренко живут не очень богато, у них нет машины). В свою бухгалтерию фигурантка вошла точно в девять – прямо не женщина, а курьерский поезд, прибыла по расписанию! – и занялась расчетами. В восемнадцать ноль-ноль Бондаренко встала, взяла сумку и покинула хлебозавод. Все, больше ее никто не видел.
Почему главбух не стала паниковать, когда примерная сотрудница на следующий день не явилась на работу? А с какой стати терять голову? Ведь ровно в девять часов начальнице жены позвонил Федор и сказал:
– Оксана заболела, свалилась с температурой.
– Пусть выздоравливает, – милостиво ответила начальница, – вызовите врача для оформления бюллетеня.
Теперь вернемся к вопросу, что сделал бы нормальный мужик, если бы жена до полуночи не вернулась домой. Собственно говоря, насчет нормального мужика все понятно, а вот Федор, когда супруга так и не появилась (и даже не позвонила), лег спать. В пять утра в квартире раздался телефонный звонок, некто произнес два слова:
– Почтовый ящик.
– Что? Кто говорит? При чем тут почта? – стал спрашивать спросонья Федор, но из трубки уже летели короткие гудки.
Очевидно, муж Бондаренко не отличается большой сообразительностью, потому что он решил: кто-то ошибся номером – и преспокойно улегся спать дальше.
В семь утра Федор решил спуститься на первый этаж за газетой, открыл ящик, и ему в руки выпал диск. Бондаренко и тут не удивился (вот такой спокойный человек!), просмотрел прессу и уехал на службу. Лишь вечером, усевшись у телевизора, он надумал поинтересоваться, что же содержит нежданный подарок, и запустил диск.
Запись оказалась короткой. На экране возникло изображение Оксаны. Она была привязана к стулу и казалась то ли одурманенной наркотиками, то ли напуганной до потери сознания.
– Меняем ее на тайну, – прозвучал за кадром странный голос. – Если пойдешь в ментовку – она покойница. Завтра, Ваганьковское кладбище. В полдень. У церкови.
Федор страшно удивился. О какой тайне идет речь? Но решил, что завтра в полдень все выяснится, и… лег спать.
