Доктор был самым настоящим. Надя не удивилась бы, если бы хозяева подсунули кого-нибудь из своих, нарядив его в белый халат, и тот с умным видом изрекал бы что-то из медицинской терминологии, вешая ей лапшу на уши. Но высокий красивый парень, она бы на такого обратила более пристальное внимание, будь у нее возможность выбирать обстоятельства, зашел в комнату с чемоданчиком и разложил на столе инструменты.
— На что жалуемся? — привычно спросил и, словно вспомнив, зачем он здесь, тут же сменил приветливое выражение лица на деловое. — Какие проблемы?
— У меня задержка, — смущенно ответила Надя. С таким красавцем гораздо приятнее было провести время в постели, чем сознаваться в том, что она залетела.
— Сколько? — коротко спросил он и стал натягивать резиновые перчатки. Халат надеть и не подумал, но Надя даже обрадовалась этому. Белые халаты врачей всегда вызывали у нее опасение.
— Четыре недели.
— Ну, ложитесь, — подчеркнуто вежливо обратился он к ней на «вы». — Сейчас посмотрим.
Надя надеялась, что ей поверят на слово, но, видимо, этот парень получил четкие инструкции. Интересно, как он при таком небольшом сроке определит, действительно ли она беременна? Но доктор, невзирая на молодость, оказался опытным.
— Одевайтесь, — немногословно бросил он.
— Ну как, доктор? — робея, спросила Надя.
Красавчик пожал плечами.
— Вы же знаете как.
Он не попрощался и вышел.
Надя даже не знала, радоваться ей или огорчаться. С одной стороны, совсем скоро она не сможет обслуживать посетителей, что может очень не понравиться хозяевам. Ее и так по утрам тошнит, а от запаха мяса прямо с души воротит. А к вечеру, кровь из носа, нужно выглядеть супер и радовать своим свежим видом клиентов.
— Вы здесь для того, чтобы создавать праздник достойным людям, — не уставала назидательно повторять Барби. А ее Кен, если ему казалось, что кто-нибудь из девушек излучает недостаточно радости, грозился штрафами. И если бы это были пустые угрозы. Нет, все замечалось в роскошном гадюшнике, все записывалось в кондуит, и в конце месяца штрафы так и сыпались на головы нерадивых девушек. Учитывался даже помятый вид после бессонной ночи, хотя скажите на милость — кто виноват в том, что ночь напролет приходилось развлекать клиентов? Надя одна из первых усвоила науку при любых обстоятельствах жизнерадостно улыбаться и всем видом демонстрировать, что она счастлива и ее вполне устраивает подневольная жизнь. Счет ее пополнялся, родители получали переводы, так что мечта всей семьи о зажиточной жизни осуществлялась благодаря стараниям старшей дочери. Одно неудобство — она уже пять месяцев не видела дневного света. Порой накатывала тоска, но мысли о свободе она откладывала на то время, когда уходил клиент и девочкам давали передышку. Плакать она себе не позволяла — ни за что не даст повода оштрафовать ее. К чему слезы, если лицо теряет свежесть и потом уже никакой макияж не помогает скрыть следы переживаний. Сколько ей еще здесь находиться? — иногда спрашивала она себя и боялась даже подумать, что от ее решения ничего не зависит.
Время от времени Кен проводил объяснительные беседы. Девушки рассаживались в гостиной и слушали его заверения, что тысячи девушек мечтали бы оказаться на их месте.
— Вы живете в таких условиях, о которых даже не мечтали, — менторским тоном изрекал он, развалясь перед ними в мягком кресле и сложив руки на животе. В руках он обычно держал четки, но никто никогда не видел, чтобы он читал молитвы. Быстрые движения его волосатых пальцев завораживали, когда он перебирал черные блестящие бусины. — В таких условиях живут жены шейхов.
Действительно, мебель и всякие безделушки поражали своей роскошью.
— Вы едите, как в первоклассном ресторане.
И это правда. Еда была вкусной, пальчики оближешь.
— У вас дорогая и красивая одежда.
И в этом он прав — каждая девушка выглядела, как нарядная куколка.
Потом следовали перечисления услуг, которые они здесь получали — визажиста, парикмахера и тренера по фитнесу.
— И вы думаете, что должны получать все даром? Такие услуги стоят больших денег.
Кен начинал загибать пальцы, перечисляя, сколько стоит номер подобного уровня в отеле, завтрак, обед и ужин, обслуживание специалистов. Сумма получалась невообразимая.
— А вы все это получаете задаром. Еще и зарплату. Хотя, между прочим, развлекаться с мужчинами такого уровня стоит огромных денег. Не они должны вам платить, а вы им за удовольствие даже посидеть рядом. Не говоря уже за то наслаждение, которое они вам доставляют.
После этих слов он строгим взглядом окидывал притихших девушек. Они умолкали вовсе не потому, что осознавали, какое счастье им привалило. Сумма содержания в борделе высшего разряда с каждым днем росла, и становилось понятным — никогда, никогда им не выплатить набежавший долг. Спасибо хоть платили так называемую зарплату.
Однажды Надя, по своему обыкновению приложив ухо к двери, подслушала разговор Кена с кем-то, чей голос она слышала впервые.
— А не много ли мы им платим? Они нам стоят тоже недешево.
— Каждый труд должен оплачиваться, — низким голосом с хрипотцой ответил собеседник. — Так они хотя бы работают с удовольствием. Потому что предвкушают зарплату. Наши клиенты в восторге от девочек. Потому что те стараются. А угрозами не добьешься высокой продуктивности. Как ты думаешь, почему Депутат, Банкир, Министр и прочие господа постоянно наведываются в нашу обитель? Потому что они получают секс-услуги самого высокого качества. Девочки должны быть искренне заинтересованы в результатах своей работы. Понимаешь, искренне. А что может вызвать это чувство? Бабки, которые они получают на свой счет в конце каждого месяца.
