Дата 28 мая, уже славная именем Матиаса Руста, войдет в историю как праздник, имя которому — разгул демократии. В этот субботний день эксцессы самодеятельной инициативы захлестнули Москву.
Пикеты
С утра у Центрального дома художников, на Трубной площади и в МГУ кучковались пикетчики — люди глубоко небезразличные к вопросу о том, каким будет состав делегатов на предстоящей партконференции. Путем своеобразного уличного голосования они пытались "реабилитировать" "зарубленные" райкомами кандидатуры В.Коротича, Ю.Афанасьева, Ю.Карякина.
Малолюдье, царившее возле ЦДХ, не деморализовало пикет, состоявший из Д.Леонова, Г.Лозового и автора этих строк. Перейдя на другую сторону Садового кольца, мы вписали мероприятие по сбору подписей в рамки бушевавшего у входа в Парк культуры праздника пограничников. Здесь пикет простоял благополучно 4 часа и заручился подписями не одной сотни людей, среди которых было немало блюстителей границы.
Участникам пикета, обосновавшегося на Трубной площади, поначалу повезло гораздо менъше: представители местного РУВД не выразили никакого удоволъствия по по воду вспыхнувщего на их территории и столь опасного очага социальной активности. У незваных активистов (А.Вайсберга, В.Фадеева, М.Морозовой и др.) были переписаны паспорта, после чего они, скрепя сердце, переправились на Пушкинскую площадь, где беспрепятственно функционировали до 21 часа, а в 16.20 явилисъ изумленными свидетелями анархической демонстрации.
Знамя Анархии в центре Москвы
15.55. В сквере перед Болъшим театром собираются всевозможные неформалы: члены обьединений "Община", "Гражданское достоинство, "Альянс", "Че Гевара", "Социалистическая инициатива" и др.
16. ОО. По призыву организаторов мероприятия (А.Исаева,А.Шубина, В.Золотарева) демонстранты деловито размещаются на ступенях Болъшого театра. Между колоннами ко всеобщему соблазну (а частично и шоку) развевается черное знамя Анархии с нашитой посередине красной звездой. На обозрение прохожих и многочисленных операторов (и оперативников) выставлены плакаты с лозунгами: "Вся власть Советам!", "Долой временные правила!", "Социализм для народа, а не народ для социализма", "Социализму — кооперативную основу". Мы с В.Гиршфельдом держим плакат: "Долой бюрократов-чинуш из органов власти!"
Общинник Алексей Василивецкий произносит краткую речь. Он называет причины, по которым присутствующим следует присоединитъся к демократическому шествию и описывает его маршрут. Подвыпивший пожилой обладатель ордена Отечественной войны, хлопнув себя по затылку, воскликнул:
— Докатились! Пираты по улицам ходят! — и присоединился к молодежи с видимым намерением явить собою живой укор демократическому разврату.
Процессия тронулась в путъ, являя притихшему обывателю центральных улиц весьма колоритное зрелище: впереди и по бокам колонны, ракообразно пятясь или неимоверно извернувшись всем телом, роятся обладатели съемочной аппаратуры. Шествие возглавляет Андрей Исаев. Вкрадчиво вышагивая и немного пригибая голову, он сжимает в своих руках древко черной хоругви. Следом за ним, на соответствующем расстоянии от лидера 5 или 6 человек несут красное полотнище с желтыми буквами бакунинского афоризма: "Свобода без социализма — это привилегии и несправедивость, социализм без свободы — рабство и скотство."
Таковы голова и плечи колонны, предваряющие ее разношерстное и крикливо-транспарантное тело, нестройно переползающее через Пушкинскую улицу, где остановка автомобильного движения предоставляет милиции долгожданный повод для вмешательства. Могучий звукоусилитель изливает на компанию строгие слова:
— Прошу подойти организаторов мероприятия!
Требование повторяется несколько раз. Я нахожусь в середине колонны и не могу уразуметь природу невидимого стопора, затормозившего ее движение. Сопротивление милицейскому нажиму приняло неожиданную и отчасти ребячливую окраску. Распоясавшиеся демонстранты запели оглушительно и на удивление слаженно:
Смело, товарищи, в ногу,
Духом окрепнем в борьбе…
Растерянные блюстители стушевались. Стопор был снят, и пружина демонстрации, победоносно распрямившись, метнулась по проезду Художественного театра, распространяя вокруг себя очарование революционной эротики. На улицу Горъкого поворачивали, восторженно горланя:
Вихри враждебные веют
над нами…
Это уже, извините, не для меня. Как ошпаренный, выскакиваю из колонны и на несколъко минут превращаюсь в стороннего наблюдателя — одного из недоуменных, как бы пришибленных левацкой выходкой московских прохожих.
Возвращаюсь в ряды авангарда, когда демонстранты начинают скандировать: "Конференции — честные выборы". Затем приступаем к свое образному политическому бадминтону. Зычный голос назойливо выкликает (словно подбрасывая) злободневнное словцо в дательном падеже: "Перестройке!.." — и изготовившиеся партнеры парируют эту подачу немудреным и односложным "Да!!!" "Бюрократии!.." "Нет!!" "Конституции!.." "Да!!!" "Временным правилам!!!.." "Нет!!"
