Похожий на огромный утюг паровой вездеезд, громко запыхтев, выкинул из всех своих пяти труб густое облако пара, взрывая колёсами и носом снег, выкатил из низины на вершину небольшого холма. Пусть это и было необычно, но на машине не имелось опознавательных знаков, обозначающих принадлежность к какому-либо Полису. Серый корпус был частично затянут крупноячеистой сеткой, обшитой белыми кусками ткани, среди которых особо выделялись редкие чёрные лоскуты, а медные и латунные детали были покрыты каким-то специальным тёмным лаком, отчего совершенно не блестели под лучами перевалившего за полдень светила.
Ухнув, машина остановилась. Лязгнул, открываясь, запор верхнего люка, крышка откинулась, а на небольшую, расположенную на носу вездеезда смотровую площадку выбрались два человека. Они были довольно похожи и лицами, и подбитыми мехом плащами, так что, если бы не очевидная разница в возрасте, их легко можно бы было принять за братьев. Впрочем, на самом деле мужчины не были даже близкими родственниками, а по поведению старшего становилось понятно, что именно он находится в подчинении у своего спутника, а вовсе не наоборот.
– Петрович, ты уверен, что нам нужен именно этот посад? – задумчиво спросил молодой, рассматривая в бинокль далёкое поселение, обнесённое средней паршивости частоколом. – Знаешь, я уже начинаю жалеть, что взялся за это дело… Оно вообще того стоит?
– Не могу знать, Михал Иванович, – устало ответил его компаньон, поправляя ушанку. – По последней информации, она вроде бы здесь. Впрочем, новости из Подпёсинска устарели как минимум на две недели, и гарантировать что-либо трудно.
– Вот же не сидится бабе на месте, – поморщившись, пробормотал первый, продолжая внимательно осматривать окрестности. – Ещё буран этот проклятый. Три дня из-за него без толку убили. О! А вон в той рощице походу живёт кто-то нехороший! Вон там, почти рядом с посадом…
Старший недоверчиво хмыкнул и, приняв из рук собеседника бинокль, сам принялся рассматривать небольшой лиственный лесок, расположившийся к югу от интересующего мужчин посада. В общем-то, не было ничего странного в том, что, только взглянув на опушку, его спутник смог определить наличие скрывающихся в чаще чудовищ. В мощную оптику легко можно было различить как многочисленные поваленные, измочаленные могучими челюстями стволы, так и содранную огромными когтями кору на крупных деревьях.
К тому же, как по заказу, над, казалось, спящими, покрытыми снегом полями и многочисленными рощами, словно разбросанными неким великаном до самого горизонта, разнёсся душераздирающий рёв. Протяжный, скрипучий, как будто сам по себе обладающий эхом.
– Михайл Иванович, да тут повсюду заражение пятой или шестой степени! Тварей немеряно! – хмыкнул старший, рассматривая в этот момент что-то заинтересовавшее его в другой стороне от поселения. – Вон как драпанули болезные. Пущевики побежали! А там, на опушке, Анука стоит. Опасность для себя высматривает.
– Анука – это нехорошо… – пробормотал молодой, задумчиво почёсывая светлую щетину на подбородке. – Но хоть и монстры, а понять их можно. Голосистая тварюшка явно немаленького размера, да к тому же чем-то очень расстроенная. Только вот по вокальным данным я её что-то никак не признаю.
– Может быть, воронов мишка? – предположил Петрович. – Вроде похоже, да и привычны они территорию когтями метить.
– Ну, если и мишка, то очень большой, – покачал головой его спутник. – Ладно… я пошёл!
– Погоди, Михаил Иванович! – схватил старший за локоть молодого, уже хотевшего перепрыгнуть через ограждения смотровой площадки. – Может, всё же паровик к воротам подгоним? Опасно ведь!
– Опасно не опасно, а дело само по себе не сделается, – отмахнулся мужчина. – Побереги технику, Петрович, нам ещё домой возвращаться. Да и устал я уже от этой консервной банки. Лучше так косточки немного разомну.
– Как бы тварь эта сама их вам не размяла, – пробурчал спутник, отпуская тем не менее его руку.
– Да не боись, Петрович, – усмехнулся Михаил. – Защитный купол посада близко. Даже отсюда чувствуется, что он довольно-таки сильный. Чародей я или нет – уж быстро бегать в любом случае умею. Всё, давай. Либо скажи Люде, чтобы вездеезд здесь держала, либо отгоните его вниз, под холм, чтобы тварей лишний раз не нервировать.
С этими словами мужчина перепрыгнул через перила и, ловко проскользив по бронированному носу паровика, зашагал прямо по насту, ни на сантиметр не проваливаясь в глубокие сугробы. Мягкое серебристое свечение живицы под его сапогами было практически незаметно на фоне белой корки тонкого льда, и казалось, будто он, словно призрак, парит над заснеженной равниной. Только почти неразличимые следы, остающиеся за его спиной, говорили о том, что это всё-таки человек из плоти и крови.
Минут через пятнадцать неспешной ходьбы Михаил достиг границы невидимого охранного купола и, ещё больше замедлившись, прошёл сквозь него, охваченный на мгновение золотистым сиянием. Это было своего рода правило хорошего тона в этой дикой местности, позволить таким образом жрецу Древа полностью прочувствовать незваного гостя, вторгшегося на охраняемую им территорию, показывая, что ты пришёл в поселение с миром. В противном случае он и панику мог бы поднять в посаде, решив, что на них кто-то нападает.
