Гурронсевас давно привык к внешним проявлениям уважения со стороны лиц, номинально являющихся его начальниками. Как правило, причиной тому были могучая сила Гурронсеваса и чудовищная масса его тела, а не менее бросающиеся в глаза качества, такие как ум и беспримерный профессиональный опыт. Приглашение в крошечный отсек управления курьерского корабля полюбоваться конечной целью путешествия являлось редкостной любезностью в отношении пассажира даже тогда, когда, как сейчас, этот пассажир был единственным. Правда, Гурронсевас предпочел бы, чтобы капитан оказался менее любезен, но более понятлив и позволил ему завершить путешествие в куда более просторном грузовомотсеке «Тенночлана».
Вскоре Гурронсевас в благоговейном молчании, забыв о физических неудобствах, взирал на то, как перед кораблем разворачивается гигантская, сложнейшая конструкция Главного Госпиталя Сектора. В конце концов обзорный иллюминатор целиком заполнило захватывающее дух хитросплетение швартовочных лучей, ряды освещавших палубы доков прожекторов, наружные порты, галереи — ослепительная радуга света, которая, судя по всему, представлялась совершенно нормальной обитателям этого фантастического сооружения.
Капитан Мэллен, стоявший рядом с Гурронсевасом, оскалился и издал непереводимый лай, который у землян служил признаком юмора.
— Наслаждайтесь этим зрелищем, покуда есть такая возможность, — сказал он. — Тем, кто здесь работает, редко выпадает возможность полюбоваться своим заведением снаружи.
Другие офицеры хранили подобающее молчание, а поскольку Гурронсевас не в состоянии был произнести ничего особо красноречивого, он счел за лучшее присоединиться к ним.
Неожиданно изображение на экране сменилось, и появился какой-то бледно-зеленый хлородышащий илленсианин, четко разглядеть фигуру которого не позволяла желтоватая дымка внутри защитной оболочки. Существо восседало за коммуникационной стойкой. Голос из транслятора звучал плоско и ровно, однако странным образом сохранял шипение и постанывание речи илленсианина.
— Приемное отделение, — быстро протараторил илленсианин. — Назовите себя, пожалуйста. Уточните, кто на борту — пациент, посетитель или сотрудник госпиталя, укажите классификационные коды. Если на борту больной, нуждающийся в неотложной помощи, прежде всего опишите его состояние, затем назовите классификационные коды остальных существ, находящихся на борту, чтобы мы подготовили соответствующие помещения, системы жизнеобеспечения и снабдили всех питанием подходящего состава и периодичности употребления.
— Еда... — мечтательно проговорил капитан и снова оскалился, заговорщицки глянув на Гурронсеваса. Нажав кнопку переговорного устройства, он ответил:
— Пациентов, нуждающихся в неотложной помощи, на борту нет. Меня зовут майор Мэллен, я командую разведывательным кораблем «Тенночлан» Корпуса Мониторов, совершающим курьерский рейс Ретлина на Нидии. В команде четыре землянина, ДБДГ. На борту один пассажир, Гурронсевас, тралтан, ФГЛИ, направляющийся в госпиталь для работы в штате. Все мы — теплокровные кислорододышащие, а что касается меня лично, то я с удовольствием съел бы чего-нибудь, отличного от корабельного пайка...
— Ждите, — распорядился сотрудник приемного отделения, явно не расположенный вести пространные беседы о людской пище, поглощение которой для илленсиан было чревато летальным исходом. На экране снова возник госпиталь, на сей раз оказавшийся гораздо ближе и смотревшийся более впечатляюще, — но, увы, только на миг.
— Прошу вас следовать согласно желто-красно-желтому направляющему лучу к свободному месту на причале у шлюза номер двадцать три, — быстро распорядился илленсианин. — Офицеров Корпуса Мониторов ждет с докладом полковник Скемптон. Гурронсеваса встретит лейтенант Тимминс.
«Очередная любезность, — думал Гурронсевас, — со стороны существа, которое почитает или, наоборот, не почитает себя моим начальством?» И в том, и в другом Гурронсевас сомневался. Существо из приемного отделения нисколько, похоже, не впечатляло имя Гурронсеваса, хотя о нем наверняка слыхали даже на Илленсии, окутанной облаками ядовитого желтого тумана. Однако илленсианин не назвал Гурронсеваса ни «знаменитым», ни «известным», ни «великим», хотя его уникальными способностями восторгались, о них непрерывно дискутировали все просвещенные существа теплокровных кислорододышащих видов Федерации. Любая планета гордилась тем, что ее в свое время посетил Гурронсевас. А тут — «Гурронсеваса встретит лейтенант Тимминс», и все.
Другой бы на месте Гурронсеваса огорчился, а то и оскорбился бы.
Существо по имени Тимминс оказалось землянином-ДБДГ, одетым в темно-зеленую форму, выношенную до такой степени, что знаков различия разглядеть было почти невозможно. Правда, форма был чистая и старательно выглаженная. Шерсть на голове у землянина была цвета тусклой меди. Он то и дело обнажал зубы, производя невраждебные гримасы, называвшиеся у представителей его вида улыбками. Манеры землянина резковатые, но в меру уважительные.
— Приветствую вас в стенах нашего госпиталя, — сказал он после взаимных представлений. — С технической точки зрения госпиталь слишком мал для того, чтобы его можно было считать планетой, но слишком велик, чтобы назвать его звездолетом. Поборники четкости определений все же называют его кораблем, да и мы чаще всего зовем его именно так, за исключением тех случаев, когда употребляем более крепкие выражения. Я собирался как можно скорее препроводить вас в отведенное вам помещение и объяснить, как работают системы жизнеобеспечения и прочие устройства. Я здесь возглавляю Эксплуатационный отдел, и подобные вопросы относятся к сфере моей ответственности, но майор О'Мара высказал пожелание встретиться с вами у себя в кабинете до того. Учитывая напряженность движения в коридорах и время, которое уйдет на переодевание в антигравитационные защитные костюмы — а их нам придется надеть, так как для того, чтобы срезать путь, мы будем вынуждены преодолеть уровень, где располагаются палаты хлородышащих ПВСЖ, — весь путь займет у нас двадцать минут. По пути я проведу с вами обычный инструктаж для новичков, обычно оказывающийся недостаточным.
