Знание защитных психологических механизмов имеет существенное значение для успешной работы психологов, психиатров и психотерапевтов, для медицинских психологов, педагогов, руководителей трудовых групп и организаций. Оно углубляет как самопознание, так и познание других людей. Эти механизмы, честь открытия и предварительного научного исследования которых принадлежит Зигмунду и Анне Фрейд, а также частично другим психоаналитикам, позволяют объяснить большое количество явлений психической жизни людей. Знание защитных механизмов и их динамики составляет важный раздел теории фрустрации, стресса и психологической адаптации личности, и даже социальных и этнически групп, к условиям своей жизнедеятельности.
Долгие годы как в научных монографиях, так и в вузовских пособиях, особенно в странах Запада, почти без изменений повторяются те представления о защитных механизмах, которые сложились к 50-м годам прошлого века. У читателей таких трудов могло возникнуть впечатление, будто в этой области психологии все вопросы уже решены, все защитные и компенсаторные механизмы уже открыты и описаны. Однако при более пристальном внимании к защитному поведению индивидов и групп оказывается, что это совсем не так. Каждый из защитных механизмов (вытеснение, проекция, рационализация и другие) требует более тщательного исследования. Не совсем понятны их взаимосвязи с другими механизмами психической адаптации и защиты, их взаимное влияние и взаимопереходы. Мы не можем даже с уверенностью утверждать, что науке уже известны все защитные механизмы. Особенно слабо исследованы процессы и механизмы возникновения (генезиса) и формирования этих механизмов, как в истории человечества, так и в истории психического развития каждой отдельной личности в онтогенезе. Мы плохо знаем о том, какие следы остаются в структуре личности, особенно в ее характере, в результате длительного и систематического использования одного, двух или различных сочетаний этих механизмов.
Защитным механизмам личности и этносов автор настоящих строк посвятил немало страниц в своих предыдущих монографиях и статьях. Наиболее широко они описываются в следующих, написанных на русском языке, книгах: “Социально-психическая адаптация личности” (1988), “Этнопсихологическая самозащита и агрессия” (2000), “Агрессивность человека” (2007) и во втором дополненном и расширенном издании монографии об адаптации, которая вышла недавно в издательстве “ЭКСМО” под названием “Психологическая адаптация” (2010). Готова уже обширная монография “Психологическая самозащита и характер”, которую я надеюсь опубликовать в ближайшее время.
В настоящей же книге значительно подробнее, чем в предыдущих публикациях, рассматриваются самые главные по своей значимости в психической жизни человека защитные механизмы (вытеснение и подавление, рационализация и интеллектуализация, идентификация и психическая регрессия), о различных аспектах которых выдвигается ряд новых идей. Совершенно новым, во всяком случае для моих трудов, является возможно широкое и подробное исследование проблемы генезиса защитных механизмов. При этом были использованы не только литературные данные о первых этапах онтогенетического развития детей, но и собственные длительные наблюдения автора за развитием у небольшой группы детей, в том числе своих. Предложены новые идеи о психическом стрессе и фрустрации. Показано, какие следы оставляет систематическое использование защитных механизмов в структуре характера человека.
Я надеюсь, что выдвинутые в книге проблемы и гипотезы способны стимулировать новые и перспективные исследования в этой чрезвычайно важной, тонкой и трудной области современной психологии.
Альберт Налчаджян
Март, 2013 г.
Часть первая. Фрустрация, стресс, личность
Глава 1. Фрустрация и стресс
§ 1. Фрустрация и фрустратор
А. Классическое определение фрустрации. — Определение фрустрации имеется в трудах З. Фрейда и С. Розенцвейга. Но более четким и «классическим» можно считать то определение этого явления, которое дано в известной книге Дж. Лолларда и его соавторов. Они утверждали, что фрустрация — это блокада целенаправленной деятельности. Когда на пути такой активности возникает барьер, человек переживает состояние фрустрации, он фрустрируется, и в ответ совершает агрессивные действия. Это явление они проиллюстрировали на примере поведения мальчика, который в жаркий летний день с мамой гуляет в парке. Вдруг звонит колокольчик мороженщика. Мальчик радостно кричит: «Мама! Мама! Мороженщик!». Он предвидит то наслаждение, которое может получить от мороженого. Его желание очень сильно и он пытается вести маму к мороженщику. Но мать, зная, что приближается час обеда и мороженое может испортить аппетит сына, отказывается купить для него это лакомство. Возможно также возникновение другого рода препятствия: в тот момент, когда они подходят к мороженщику, тот продает последнее мороженое другому мальчику[1].
В подобных ситуациях, согласно этим авторам, последовательность («цепь») событий «цель — желание — цель-результат» разрывается, и у индивида возникает психическое напряжение. В психике ребенка возникают резкие эмоциональные и интеллектуальные изменения. Этот разрыв цепи и есть, по мнению авторов, фрустрация. Дж. Доллард и его соавторы очень верно заметили, что сила возникающих при фрустрации эмоций зависит как от интенсивности фрустрированного желания, так и от степени достижимости цели. В зависимости от этого человек может переживать широкий спектр эмоций: начиная от легкой досады и кончая острой душевной болью и страданием. Исходя из этого говорят о различной силе фрустрации. К этому вопросу мы еще вернемся.
