В ночь с 21 на 22 июня 1940 года на территории восточной Украины наблюдались очень странные атмосферные явления. В частности, было зафиксировано появление необычайного явления, которое иначе как "северным сиянием" и не назовёшь. Все прекратилось к 5 часам утра, но в это же время совершенно пропала связь с Харьковом и другими населёнными пунктами харьковской области.
В 7:30 посланный на разведку двухместный самолёт Р-10 доложил о наблюдении совершенно отличающихся от обозначенных на карте дорог, движущихся странных автомобилей, и, что совсем парадоксально, - при подлёте к Харькову пилот, старший лейтенант Алексей Панов, просто не смог узнать город. Ситуацию спас штурман, проживавший до призыва в доблестные РККА в городе. Только сделав два круга над центром, он смог идентифицировать улицу Карла Либнехта, конструктивистское здание Дома Государственной Промышленности (Госпром), Дом Проектов, почему-то сменивший свой цвет с серого на коричневый, купола Благовещенского Собора, и немногие другие известные лётчику по предыдущим посещениям города здания. Вообще, центр города можно хоть и с трудом, но узнать. На месте были и сад Шевченко с зоопарком. Вот только вместо тех деревьев, которые были высажены совсем недавно, росли исполины, которым был явно не один десяток лет.
Вот под крылом оказалась площадь Тевелева, но дома Дворянского собрания, того самого, в котором совсем недавно открылся первый в СССР дом пионеров просто не было. На месте этого дома находился странный памятник, представляющий собой четырёх человек, тянущих здоровенный шкаф, и пятого, стоящего перед ними и пытающегося голосованием остановить попутку. Рядом с монументом, явно в качестве монументов, стояли английский танк "Риккардо" и ещё один танк неизвестной модели, напоминающий гипертрофированный танк БТ с большой башней. Это никак не укладывалось в голове, ведь буквально пару недель назад Алексей был на свидании с девушкой как раз возле дома пионеров. Да и раньше он ходил на кружок авиамоделизма, находящийся в этом здании.
Панов снизившись даже сделал лишний круг над площадью, не веря своим глазам и надеясь на то, что это всё ему мерещится. Но наваждение и не думало исчезать. Более того, Алексей не заметил ни малейших следов от сноса, которые должны были появиться в том случае, если был недавно снесён. Да и памятник не производил впечатление нового. Уж очень хорошо на нём были видны следы голубей. А такие потёки за пару дней не образуются.
После увиденного ощущения притупились и наличие на Госпроме высокой вышки с огромной надписью "Харьков-350", обилие рекламных щитов, тут же напомнившее виденный накануне кинорепортаж и статьи в газете "Правда" о жизни в Америке не вызвали шока. Пилот со штурманом чисто механически отметили для себя эти несуразности. Единственной вещью, вызвавшей эмоции, стал трепещущий на ветру жёлто-голубой флаг, установленный над незнакомым красивым зданием, явно административном.
Первой мыслью было то, что произошла диверсия националистов - отщепенцев, вернувшихся из буржуазной Англии (или даже из Канады!) и за одну ночь захвативших город. Правда, это должны были быть очень странные националисты, очень ненавидящие архитектуру Харькова, раз уж они так изменили лицо города.
Обсудив между собой столь сильно изменившийся, но всё же оставшийся узнаваемым город, лётчики решили облететь промышленную часть Харькова.
Странным было буквально всё. Судя по тому, что из заводских труб не шёл дым, производство было остановлено, если только его полностью не переоборудовали за одну ночь. Ещё одним фактом в копилку странностей была очень сильно изменённая топология района тракторного завода. Точнее сам завод и прилегающий к нему городок ХТЗ был на своём месте. Вот только теперь они находились в черте города и были окружены однотипными многоэтажными зданиями. Так дерево обрастает вбитой в него гвоздь, так кустарник заполняет всё свободное пространство между деревьями в лесу, и так город, расширяясь, поглощает стоящие на отшибе пригороды и посёлки. Обычно этот процесс длится годами, но раскинувшийся под крылом самолёта Харьков умудрился обрасти вокруг ХТЗ буквально за одну ночь. И это не было нормальным.
Пролетая вдоль путей железной дороги, лётчики увидели паровозы без дымовых труб, вагоны, отличающиеся от производимых в СССР, а также железнодорожные составы, более всего напоминающие разросшиеся непомерно трамваи.
Панов собрался уже было ложиться на обратный курс в сторону аэродрома, как заметил огороженную площадку, на которой, вплотную друг к другу, стояло огромное количество танков. Судя по всему, эта техника была либо списанной, либо проходящей длительный ремонт, т. к. танки были частично разукомплектованы. У многих были демонтированы различные части. Странным было то, что, несмотря на все попытки лётчика хоть как-то идентифицировать военную технику, он так и не смог это сделать. Ни одна из стоящих на вооружении, как в СССР, так и у других стран машин не была похожа на находящиеся внизу танки. Пилот Р-10 отметил для себя, что техника по классу явно принадлежит к тяжёлым танкам, а орудия, установленные на них, значительно превосходят стоящую на гордости РККА, тяжёлом танке Т-35, 76-мм пушку, последнюю "любовь" маршала Кулика. Уже когда самолёт ложился на обратный курс, был обнаружен огромный аэродром, на котором находились самолёты невероятных размеров, превосходившие даже таких гигантов, как ТБ-3. Они поражали своей стремительной формой, стреловидными крыльями и полным отсутствием винтов. Вдалеке находились ангары, рядом с которыми стояли аппараты, более всего напоминающие автожиры. На фоне всего увиденного, размеры этих летательных аппаратов, которые были гораздо больше автожиров, уже не вызвали удивления, так как всё увиденное и так шокировало экипаж самолёта. Было принято решение не садиться на столь странный аэродром, т. к. стоящие там самолёты явно не принадлежали советскому воздушному флоту. Добавила уверенности большая надпись "Аеросвiт" на фюзеляже одного из серебристых гигантов.
