Думские весталки

Думские весталки

«Одна петербургская журналистка нашла нужнымъ пропѣть хвалебный гимнъ петербургскимъ думцамъ зато, что емъ „случайно какъ-то пришла хорошая мысль и они порѣшили принимать въ школьныя учительницы лишь незамужнихъ женщинъ“…»

Жанр: Публицистика
Серия: Женское нестроение №7
Всего страниц: 4
ISBN: -
Год издания: Не установлен
Формат: Полный

Думские весталки читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Одна петербургская журналистка[1] нашла нужнымъ пропѣть хвалебный гимнъ петербургскимъ думцамъ зато, что емъ «случайно какъ-то пришла хорошая мысль и они порѣшили принимать въ школьныя учительницы лишь незамужнихъ женщинъ».

Вопросъ этотъ обсуждался въ мѣстной печати съ большою горячностью. Большинство отяеслось къ думскому рѣшенію съ рѣзкимъ порицаніемъ. Доказыватъ, что дважды два – четыре – не въ моемъ характерѣ, a двухъ рѣшеній даннаго вопроса быть не можетъ. Печальныя доказательства старыхъ, заѣзженныхъ истинъ, въ родѣ того, что «лишать женщину, живущую трудомъ, права на законное замужество – безсмысленная и безцѣльная жестокость», – на мой взглядъ, свидѣтельствуетъ о нѣкоторой писательской надменности: неужели умственный и нравственный уровень публики нашей настолько низокъ, что авторъ обязанъ каждое, даже азбучное положеніе свое разжевать и ей въ ротъ положить, a ужъ проглотить она, авось, можетъ быть, сумѣетъ и сама? Учрежденіе въ г. Петербургѣ трагикомическаго ордена думскихъ весталокъ – эгоистическая и лицемѣрная несправедливость, ничѣмъ не обоснованная и ни къ чему путному не ведущая. Журналистка говоритъ, что мѣру эту захулили непрошенные критики, какъ «не гуманную и не цѣлесообразвую, a главное не либеральную». «Либерализмъ» думскихъ постановленій оставимъ въ покоѣ: слова этого всуе трепать не слѣдуетъ. A что мѣра не гуманная и не цѣлесообразная, – это вѣрно. И неудивительно, если «никто не догадался, что отцы города побуждены были именно отцовскими чувствами, т. е. желаніемъ оградить семьи учительницъ замужнихъ отъ тѣхъ неотвратимыхъ и непоправимыхъ изъяновъ, которые наносятъ матери и жены, связанныя службой или занятіемъ внѣ дома».

Спорили двое. Одинъ и говоритъ:

– Выслушалъ я ваши доводы… и, извините; ничего не понимаю, что вы говорили.

Думалъ, убилъ! A тотъ въ отвѣтъ:

– Что жъ дѣлать-то? Это вамъ не отъ меня такая бѣда, это вамъ отъ Бога.

Я долженъ тоже признаться: ничего не понимаю въ только что цитированномъ періодѣ, – но, право-же, это мнѣ, на сей разъ, не отъ Бога, a отъ неясности въ мысляхъ почтенной журналистки. Я не постигаю, какимъ образомъ отцовскія, да еще курсивно отцовскія, чувства могутъ ставить преграды семейному началу, которымъ именно они и создаются: это какая-то особая психологія. Я не постигаю, какимъ образомъ пріемъ на службу незамужнихъ женщинъ «оградитъ семьи учительницъ замужнихъ» и откуда возьмутся учительницы замужнія, разъ на службу будутъ приниматься только незамужнія? Что это значитъ? То ли, что съ увеличеніемъ учительскихъ штатовъ незамужними учительницами сократятся обязанности учительницъ замужнихъ, и имъ будетъ время заняться отвращеніемъ и поправкою изъяновъ, которые наноситъ мать и жена, связанная службою или занятіемъ внѣ дома? То ли, что думскимъ рѣшеніемъ замужняя женщина, разрѣшениая отъ узъ службы и занятій внѣ дома, возвращена вновь семьѣ, которой ранѣе наносила, какъ мать и жена, неотвратимые и непоправимые изъяны? Но первое – безсмыслица, предположенная мною лишь ради нагляднаго приведенія цитированнаго періода ad absurdum. Каждый служитъ самъ за себя – и только самъ за себя. Всякъ за себя, a Богъ за всѣхъ, – говоритъ пословица. Второе ужъ очень скользко. Почему женщина, обучающая дѣтей въ школѣ ариѳметикѣ и письму за извѣстную плату, наиоситъ своей семьѣ неотвратимые и непоправимые изъяны? Почему, лишенная такой возможности, a вмѣстѣ съ нею и своего дохода, она оные семейные изъяны исправитъ и отвратитъ? «Вотъ загадка тебѣ! Мудрый Эдипъ, разрѣши»!

Сочувствіе къ новоявленному ордену думскихъ «весталокъ поневолѣ» побуждаетъ журналистку къ рѣзкой филиппикѣ противъ общественной дѣятельности женщинъ. Она увѣряетъ, что таковая y насъ – «наносная струя протеста нѣмецкой женщины, прикованной къ кухнѣ и дѣтской»; что, по мнѣнію подражателей Запада, «даже мимолетное посѣщеніе сихъ помѣщеній – величайшее униженіе для женщины»; что рѣшено было огуломъ: «замужество есть пошлость, семейная жизнь рабство; обязанности хозяйки и матери – униженіе для каждой развитой женщины». Неужели ужъ такъ-таки и огуломъ? Гдѣ бы найти, къ примѣру, такое рѣшеніе? A вотъ, – говоритъ журналистка, – «смотри фельетоны г. Амфитеатрова, пресерьезно и пренаивно утверждающаго, что бракъ есть грязь и пошлость»! Благодарю, не ожидалъ!

Журналисткѣ снятся странные сны, и она напрасно разсказываетъ ихъ вслухъ. Ни въ одномъ изъ моихъ фельетоновъ нѣтъ ничего подобнаго. Фельетонъ – «Анна Дэмби» – я написалъ на тему поставленной мнѣ альтернативы: что лучше для дѣвушки, если она чувствуетъ въ своемъ сердцѣ искру таланта, слышитъ голосъ призванія и ищетъ умомъ своего опредѣленнаго идеала, – довѣриться ли искрѣ и голосу и пуститься ли въ поиски, или же, страха ради житейска, вступить въ разсудочный бракъ съ человѣкомъ, который не только не любимъ ею, но даже противенъ ей не подходитъ къ ней ни по характеру, ни по взглядамъ, ни по годамъ, не можетъ дать ей никакого нравствениаго удовлетворенія, ничего – кромѣ сытой жизни, купленной цѣною ея свободы и красиваго тѣла? Разумѣется, я сталъ и долженъ былъ стать за первую дорогу – за женскую свободу, за самостоятельный трудъ, за вольное призваніе. Бракъ браку рознь, и


Еще от автора Александр Валентинович Амфитеатров
Дом свиданий

Однажды в полицейский участок является, точнее врывается, как буря, необыкновенно красивая девушка вполне приличного вида. Дворянка, выпускница одной из лучших петербургских гимназий, дочь надворного советника Марья Лусьева неожиданно заявляет, что она… тайная проститутка, и требует выдать ей желтый билет…..Самый нашумевший роман Александра Амфитеатрова, роман-исследование, рассказывающий «без лживства, лукавства и вежливства» о проституции в верхних эшелонах русской власти, власти давно погрязшей в безнравственности, лжи и подлости…


Мертвые боги (Тосканская легенда)

Сборник «Мертвые боги» составили рассказы и роман, написанные А. Амфитеатровым в России. Цикл рассказов «Бабы и дамы» — о судьбах женщин, порвавших со своим классом из-за любви, «Измена», «Мертвые боги», «Скиталец» и др. — это обработка тосканских, фламандских, украинских, грузинских легенд и поверий. Роман «Отравленная совесть» — о том, что праведного убийства быть не может, даже если внешне оно оправдано.


Дьявол в быту, легенде и в литературе Средних веков

В Евангелие от Марка написано: «И спросил его (Иисус): как тебе имя? И он сказал в ответ: легион имя мне, ибо нас много» (Марк 5: 9). Сатана, Вельзевул, Люцифер… — дьявол многолик, и борьба с ним ведется на протяжении всего существования рода человеческого. Очередную попытку проследить эволюцию образа черта в религиозном, мифологическом, философском, культурно-историческом пространстве предпринял в 1911 году известный русский прозаик, драматург, публицист, фельетонист, литературный и театральный критик Александр Амфитеатров (1862–1938) в своем трактате «Дьявол в быту, легенде и в литературе Средних веков».


Наполеондер

Сборник «Мертвые боги» составили рассказы и роман, написанные А. Амфитеатровым в России. Цикл рассказов «Бабы и дамы» — о судьбах женщин, порвавших со своим классом из-за любви, «Измена», «Мертвые боги», «Скиталец» и др. — это обработка тосканских, фламандских, украинских, грузинских легенд и поверий. Роман «Отравленная совесть» — о том, что праведного убийства быть не может, даже если внешне оно оправдано.Из раздела «Русь».


Павел Васильевич Шейн

«К концу века смерть с особым усердием выбирает из строя живых тех людей века, которые были для него особенно характерны. XIX век был веком националистических возрождений, „народничества“ по преимуществу. Я не знаю, передаст ли XX век XXI народнические заветы, идеалы, убеждения хотя бы в треть той огромной целости, с какою господствовали они в наше время. История неумолима. Легко, быть может, что, сто лет спустя, и мы, русские, с необычайною нашею способностью усвоения соседних культур, будем стоять у того же исторического предела, по которому прошли теперь государства Запада.


Жар-цвет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Двери моего дома (Гвоздь)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


UFO
UFO

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Добрые друзья за рамсом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Спокойной ночи, мама

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца!

В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.


Как я воспринимаю окружающий мир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращенцы. Где хорошо, там и родина

Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.


Гласное обращение к членам комиссии по вопросу о церковном Соборе

«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».


Чернова

Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…


Инцидент в Нью-Хэвен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Прошлое гражданского брака

«Въ настоящее время довольно много шума въ печати дѣлаетъ письмо г-жи Несторъ и г. Огузъ, торжественно огласившихъ черезъ газеты свой гражданскій бракъ, за невозможностью или за нежеланіемъ вступить въ бракъ церковный. Поступокъ г-жи Несторъ и г. Огузъ вызвалъ цѣлый рядъ интервью съ писателями, изъ которыхъ самыя умныя и дѣльныя мнѣнія высказали Леонидъ Андреевъ и г. Розановъ. Первый – объ идейной сторонѣ публикаціи: что не стоило такъ много шума дѣлать, чтобы похвалиться практическимъ примѣненіемъ института, который въ русской интеллигентной средѣ давнымъ давно уже упрочился и процвѣтаетъ, при безмолвномъ признаніи его фактической необходимости со стороны общества, формально скованнаго запретными традиціями церкви.


Старые страницы

«Лондонскій конгрессъ для изысканія мѣръ борьбы противъ торговли бѣлыми невольницами торжественно провалился. Впрочемъ, даже и не торжественно. Онъ просто «не расцвѣлъ и отцвѣлъ въ утрѣ пасмурныхъ дней». Спрятался куда-то – въ самый петитный уголокъ газетъ – и измеръ въ немъ тихою смертью. Похоронили его по шестому разряду и почти безъ некрологовъ. Ковгрессъ оказался покойникомъ заурядъ, какихъ отпущено по двѣнадцати на дюжину: ни въ чемъ ни въ дурномъ, ни въ хорошемъ не замѣченъ; ни въ кампаніяхъ не участвовалъ, ни подъ судомъ и слѣдствіемъ не состоялъ; ни орденскими знаками отличаемъ не былъ, ни выговоровъ и взысканій по службѣ не получалъ.


О девице-торс и господах Кувшинниковых

«Въ одной изъ столичныхъ газетъ печаталась (1902 г.) курьезная повѣсть о художникѣ, который задумалъ удивить міръ картиною, изображающею утренній кутежъ веселой компаніи съ погибшими, но милыми созданіями. Въ качествѣ моделей для послѣднихъ, художникъ приглашаетъ дамъ изъ порядочнаго общества. Тѣ отказываются. Художникъ оскорбленъ и бранитъ ихъ «мѣщанками» и «идіотками». Симпатіи автора всецѣло на сторонѣ художника, хотя рѣшительно необъяснимо, ни почему проститутокъ необходимо писать не съ проститутокъ же, a съ порядочныхъ женщинъ, ни почему столь обидно художнику весьма естественное отвращеніе порядочныхъ женщинъ къ перспективѣ быть увѣковѣченными на полотнѣ въ совершенно несвойственномъ имъ видѣ подвыпившихъ проститутокъ…»Произведение дается в дореформенном алфавите.


О борьбе с проституцией

«Опять газеты полны разговорами о борьбѣ съ развитіемъ проституціи, объ уничтоженіи торга бѣлыми невольницами, о правилахъ для одиночекъ, квартирныхъ хозяекъ, объ охранѣ отъ разврата малолѣтнихъ и т. д. Собираются и ожидаются съѣзды, слагается союзъ «защиты женщинъ», готовятся проекты, сочиняются рѣчи, пишутся статьи. Сколько хорошихъ словъ, благихъ намѣреній, – надо отдать сараведливость, – весьма часто переходящихъ и въ доброжелательные поступки, и въ полезныя пробныя мѣропріятія! И изъ года въ годъ, изъ десятилѣтія въ десятилѣтіе повторяется одна и та же исторія: доброжелательные поступки приводятъ къ результатамъ чуть ли не обратно противоположнымъ желанію, a изъ мѣропріятій вырастаетъ для женскаго пола, совсѣмь неожиданнымъ сюрпризомъ, какая-нибудь новая житейская каторга, горшая прежнихъ…»Произведение дается в дореформенном алфавите.