Море было спокойное, волны лениво шелестели под камнем. Сонное солнце висело в зените как приклеенное. Ему лень было двигаться. Кузнечик стрекотал где-то в виноградниках, но без энтузиазма, вяло, скучно.
Яшка с закрытыми глазами лежал на камне, закинув руки за голову, ленился затягиваться и шевелиться. В зубах у него дымилась сигарета. Она нависала над его грудью, и столбик пепла на ней был опасно длинным. Если сигарету тронуть пальцем, то пепел отвалится, а он горячий. Может быть весело.
Глеб не удержался от искушения, нацелил на сигарету свой палец.
— В рог дам! — не открывая глаз, сказал Яшка.
При этом он ни в лице не изменился, ни пальцем не пошевелил. Бычок так и остался тлеть над его грудью.
— Он может, — заявила Олеся и хихикнула.
Да, Яшка мог ударить и даже убить. Если силы не хватит, то он за нож схватится или за камень, но биться будет не просто до конца, а до победы. Отчаянный пацан, крутой. В детдоме его боялись все. Даже отмороженный физрук старался не грубить ему.
— И Глеб может, — выдержав паузу, сказала Олеся.
Глеб тоже был не робкого десятка. И далеко не слабого. Пятнадцать лет ему, а рост уже под метр восемьдесят, плечи сильные. Потому как спорт — его призвание. Футбол, волейбол, особенно баскетбол. Физрук Глеба очень уважал, хотя запросто мог пройтись матерком по его фарватеру.
— А вот и не подеретесь! — заявила Олеся, осторожно приподнялась на локте, выбрала эффектную позу.
Купальник на ней старый, выцветший, ей бы другой, получше. А этот снять.
Хотел бы Глеб увидеть Олесю без ничего, в той самой позе, которую она сейчас приняла. Фигура у нее потрясающая, совершенное сочетание форм, грации и пластики. Но раздеть ее будет непросто. Глеб и Яшка для нее — лучшие друзья, и она как-то не очень хочет менять свое отношение к ним на иное, куда более близкое.
И Глеб в Олесю влюблен, и с Яшкой то же самое, но ей как будто все равно. Хотя иногда случается, глянет на Глеба в чувственном раздумье, пренебрежительно хмыкнет и успокоится. Может, и на Яшку она так же посматривала.
Яшка спокойно стряхнул пепел себе на грудь, давая понять, что боль для него — приятное удовольствие.
Потом он степенно затянулся, неторопливо выпустил дым и заявил:
— Подеремся. Но только из-за тебя.
— Я знаю. Поэтому не достанусь никому, — с усмешкой проговорила Олеся.
— Ну, мы это еще посмотрим, — пробурчал Яшка.
Глеб вздохнул. Время безжалостно к прошлому. Очень скоро он уедет в Москву, в спортшколу, а его друзья останутся здесь. Яшка известен своей настойчивостью, и Олеся ему не чужая. Возможно, у них будет роман. А там страсть, секс.
Но и не уехать Глеб не мог. Ему выпал реальный шанс изменить свою жизнь к лучшему. Он будет полным дураком, если не воспользуется им. Тем более что у него еще есть время. Не хочет Олеся быть его девчонкой, и не надо. Пока, во всяком случае. Он уедет, она повзрослеет, влюбится в него издали и отправится к нему в Москву. Разве так не может быть? Еще как может.
— Смотри! — сказала Олеся.
Она поднялась, потянулась, встала на край камня, на мгновение замерла и ласточкой красиво вошла в воду.
Яшка вскочил, разогнался и сиганул вслед за ней бомбочкой. Скальный камень большой, места для разгона было достаточно. Олеся вынырнула практически сразу. И тут же на голову ей бухнулась живая бомба. Сначала взорвалась вода перед носом у Олеси, затем — ее чувства и эмоции.
— Баран!
Глеб усмехнулся. Столь сомнительным способом девичье сердце не завоевать, так что у него еще есть шансы против Яшки.
Он тоже поднялся, но его внимание привлекло движение на берегу. Метрах в двадцати от их камня начинался кирпичный забор, за которым строился особняк с большой полукруглой террасой на втором этаже. Главные ворота находились со стороны улицы, но в конце участка была калитка, которая выводила к морю. Через нее и выходили сейчас мужчина плотного сложения с лысой головой и белокурая девушка в белом сарафане. Непонятно, то ли глаза у этой красотки от природы голубые, то ли в них отражалось море. Роскошные волосы, дивное лицо, потрясающая фигура. Глеб замер как вкопанный, глядя на нее. Девушка заметила его, все поняла и улыбнулась, соглашаясь быть богиней, принимать его поклонение.
Вслед за ними вышел крепко сбитый парень с короткой стрижкой и ранними залысинами. Белая рубашка, наплечные ремни, пистолет в кобуре под мышкой. Глазки быстрые, цепкие, движения спокойные, вкрадчивые, но он в любой момент мог включить форсаж, чтобы оградить лысого типа от опасности. Этот парень наверняка был его телохранителем.
Он заметил Глеба, но интереса к нему не проявил. Малолетний пацан не представлял опасности, а можно ему здесь находиться или нет, пусть решает хозяин дома.
Лысый тоже заметил Глеба, нахмурился повернул голову к телохранителю, кивком показал на камень, но ничего не сказал. Потом он сделал движение, каким поправляют галстук, даже подбородок приподнял. Галстука на нем не было, но на шее красовалась толстая золотая цепь, которая вряд ли мешала ему дышать.
— Что там такое? — На камень из морских глубин выполз Яшка. — Ничего себе! — восторженно протянул он.
