Давай поженимся

Давай поженимся

«Не нравится мне Трубочист. Рыбачка говорит, что он хороший, а мне не нравится. Сегодня, например, подошёл и сказал:

– Трубы не засорились, Книжница? Могу почистить.

Поглядела я на него: дурак дураком. Лыбится и с ноги на ногу мнётся. Вечно ему трубы подавай, а где их взять, спрашивается.

– Шёл бы ты отсюда, – сказала я. – Нет у меня никаких труб.

– Есть, – упёрся он. – Фаллопиевы. Может, почистим?

Захихикал, будто что-то жутко смешное сказал, и поскакал прочь…»

Жанры: Научная фантастика, Социальная фантастика, Рассказ
Серии: -
Всего страниц: 5
ISBN: -
Год издания: Не установлен
Формат: Фрагмент

Давай поженимся читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Книжница

Не нравится мне Трубочист. Рыбачка говорит, что он хороший, а мне не нравится. Сегодня, например, подошёл и сказал:

– Трубы не засорились, Книжница? Могу почистить.

Поглядела я на него: дурак дураком. Лыбится и с ноги на ногу мнётся. Вечно ему трубы подавай, а где их взять, спрашивается.

– Шёл бы ты отсюда, – сказала я. – Нет у меня никаких труб.

– Есть, – упёрся он. – Фаллопиевы. Может, почистим?

Захихикал, будто что-то жутко смешное сказал, и поскакал прочь.

Нет, я понимаю, что они тут все со странностями, на то и Эксперимент. Рыбачка, к примеру, целый день в бассейне рыбу удит, так хотя бы не пристаёт ни к кому. Сидит себе, ногами болтает, и удит. А откуда, стесняюсь спросить, в бассейне рыба, отродясь её там не бывало. Или, к примеру, Грубиян. Утром меня пошлёт в жопу, днём Полковника, вечером Трубочиста, и хорошо ему. Скажет «а поди-ка ты в жопу, Книжница», и всё, и никаких тебе подковырок.

В общем, усвистал Трубочист, а я стёрла со стены единицу в номере три тысячи шестьсот пятьдесят один, вместо неё угольком нарисовала двойку и уселась читать книжки, благо их у меня целых шесть. Сначала про Снегурочку почитала, потом надоело, сколько про неё можно. Толстая книжка такая, и вся про Снегурочку. Я больше другую люблю, там много про кого есть. И про Колобка, и про Курочку, и про Лисицу с Птичкой. Так и читала себе на радость, пока Полковник не пришёл.

– Равняйсь, – заорал он. – Смир-р-рна!

Ладно, отложила я про Лисицу, встала, вытянулась, как он любит. Хорошему человеку отчего бы не угодить. Полковник это не какой-нибудь там Трубочист.

– Здравия желаю, – рявкнула, – господин Полковник. За время вашего отсутствия ничего существенного не произошло, разве что Трубочист заходил.

– Трубочист это не по Уставу, – задумчиво сказал Полковник. – Вольно.

Поболтали мы о том, о сём, и пошёл он дальше командовать, а я только уселась читать, как смотрю, Грубиян нарисовался.

Грубиян

Пошёл он в жопу, этот Эксперимент. Так я с утра Рыбачке и сказал. Но сначала полюбовался ею, присел рядом и спросил:

– Удишь?

– Ужу, хороший мой, – она ответила и заулыбалась, как я люблю. – Эксперимент.

– Пошёл он в жопу, этот Эксперимент.

Нисколько Рыбачка не рассердилась, не то, что Полковник, которому вечно всё не по Уставу. Посидел я с ней рядом, как много раз сидели, помолчал. А потом сказал:

– Рыбачка, давай после Эксперимента поженимся.

– Давай, миленький, – согласилась она. – Я не против совсем.

Обрадовался я очень, мне Рыбачка по душе намного больше, чем, например, Книжница. Тут как раз Трубочист притопал, сходу в бассейн бултыхнулся и к нам погрёб.

– Трубы не засорились? – спросил. – А то я мог бы почистить.

– Нет, золотой мой, – улыбнулась Трубочисту Рыбачка. – Не засорились совсем.

– А у тебя? – повернул ко мне морду Трубочист.

Нет, он, конечно, странный, Трубочист этот, но хотя бы не командует, как Полковник. В общем, Эксперимент, что взять. Послал я Трубочиста вместе с его трубами в жопу и отправился к Книжнице. Она как меня увидела, книжку захлопнула, и я ей сразу сказал:

– Книжница, давай после Эксперимента поженимся.

– А зачем? – удивилась она.

Вот всё же странная эта Книжница. Каждый раз одно и то же, сколько можно объяснять, зачем люди женятся.

– Чтобы трахаться, – терпеливо растолковал я. – Ты что, не хочешь, что ли?

– Не хочу.

– Ну и ладно, – сказал я, – ну и пошла в жопу.

Присел я у неё на пороге и попросил рассказать чего-нибудь, она это любит, рассказывать, хотя и про ерунду всякую. Очень она обрадовалась, и выслушал я в который раз про Дерьмовочку.

Поблагодарил, попрощался и вспомнил, что сегодня ещё не видел Полковника.

Полковник

Не могу припомнить, когда меня разжаловали и отстранили от должности. И за что не могу. Эксперимент экспериментом, но нельзя же полковнику командовать неполным взводом, на то сержанты есть. Хотя получается, что можно, я-то командую. Личный состав тот ещё, аховый, можно сказать, состав. Если, например, война, какой из Рыбачки солдат? Или из Трубочиста? Ладно, делать нечего, других солдат всё равно нет.

– Эй, полковник.

Голос Грубияна. Вот сколько раз я им приказывал не заходить со спины, каждому. Хорошо, я не при оружии, а то запросто мог бы сначала этого заспинного грохнуть, а потом уже разбираться.

– Смир-р-рна! – обернулся я. – Почему обращаетесь не по Уставу?

– Виноват, господин Полковник. Разрешите доложить: за время вашего отсутствия ничего значительного не произошло.

– Вольно. Как настроение личного состава?

– Без изменений, господин Полковник. Все в порядке, Трубочист только опять в одежде купался.

Беда с этим Трубочистом, просто беда. Самый никудышный солдатишка из всех четверых. Можно подумать, никого лучше для Эксперимента не нашлось.

– Свободны, сержант, – скомандовал я и двинулся в обход по казарме.

Казарма у нас, конечно, та ещё. Изолированная. Нет, я понимаю, Эксперимент, но могли бы хоть изредка давать увольнительные в город. Или что тут вокруг. Не дело, если даже рекогносцировку на местности не провести. А вдруг завтра поступит приказ выдвигаться на позиции, что тогда? Если даже где позиции неизвестно.

Казарму по периметру обойти – плёвое дело. Вдоль северной стены коридор с дюжиной жилых помещений, из которых заняты всего пять. Вдоль южной такой же коридор, только сплошной. С восточной стороны столовая, с западной бассейн, а по центру вообще не пойми что. Четыре запертых двери по кругу. Сколько раз я писал рапорты командованию, просил спортзал организовать или хотя бы учебку. Только, видать, командованию не до нас, и вообще рапорты, кажется, никто не читает. В прорезь в южной стене их бросаю как в топку. Не повод, впрочем, опускать руки – на то и Эксперимент.


Еще от автора Майк Гелприн
Свеча горела

Возможно, это лучший из всех моих когда-либо написанных рассказов. Возможно, я лучший ещё не написал. Опубликован в журнале  "Мир фантастики", Москва, за 10/2011 .  Также опубликован в журнале  "Чайка", Балтимор. за 10/2011.


Устаревшая модель, одна штука

«Я устарел шестого апреля, во вторник, в семь часов вечера по Москве. Даша так и сказала Алексу:– Пит устарел, милый. Я вчера проконсультировалась с представителем компании. Говорит, что надо менять. У них проблемы с совместимостью версий, апгрейд, по его словам, нежелателен. Новая модель обойдется нам вполцены – они заберут Пита в счет оставшейся половины.– Бог с ней, с ценой, – услышал я голос Алекса. – С Настей как быть?..».


Канатоходец

«В звездную рождественскую ночь, ступая босыми пятками по снегу, из цирка Честняги Аршамбо ушла Удача. Она выбралась из-под полога шапито, с минуту постояла, прощаясь, и по тающему под ногами насту заскользила через Марсово поле на свет фонарей с улицы Бурдонне.Удача ушла вслед за переманенным в заведение Арно укротителем синьором Караччоло, двумя его медведями, макакой и наездницей мамзель Фрике, которую синьор укрощал по ночам, в свободное от медведей время…».


Хармонт. Наши дни

Многое изменилось в Хармонте с тех пор, как сталкер Рэдрик Шухарт вынес из Зоны «Золотой шар»…Нет Рыжего, умер Гуталин, уехал из города Дик Нунан. «Черные брызги», «пустышки» и «булавки» приносят скупщикам хабара уже новые сталкеры. Весь теневой бизнес подмяла под себя криминальная империя Карла Цмыга – сталкера по кличке Карлик, когда-то женившегося на красавице Дине Барбридж. Подросла дочь покойного Гуталина – Сажа, вернулся в город эмигрант Ян Квятковски, по кличке Джекпот, прибыла выдающая себя за журналистку дочь Дика Нунана Мелисса, накопил силы клан наркобарона Стилета Панини.Но главное – изменилась сама Зона.


Последний вампир

«Я вхожу в класс, спотыкаюсь о порог и с трудом сохраняю равновесие.В группе раздаются привычные смешки: в прошлый раз я, помнится, действительно-таки навернулся. Ловлю падающие очки, цепляю их на нос и иду к доске. На ней надпись: «Птицерон – болван». Птицерон – это я, Андрей Иванович Птицын. Кличку придумал душа группы, староста и гитарист Женька Басов, надпись сделана им же. Женька трижды пересдавал мне речи Цицерона, и, следовательно, надпись справедливая. Стираю ее тряпкой и поворачиваюсь к аудитории. На мне синий пиджак, приобретенный в комиссионке пятнадцать лет назад, мятые брюки в клетку оттуда же и красно-желтый с обезьянами галстук.


Темные

«Самая страшная книга» рекомендует!Добро пожаловать в царство тьмы. В этих краях под масками героев скрывают уродливые лица коварные злодеи, здесь обитают черные маги и кровожадные демоны, и любой, даже очень осторожный, шаг таит смертельную опасность.Добро пожаловать в царство тьмы. Антология «Темные» – это собрание мрачных и жутких историй в жанрах dark fantasy, городского фэнтези, магреализма и хоррора, которые никого не оставят равнодушными.Добро пожаловать в царство тьмы. Антология «Темные» – это произведения от авторов, получивших известность благодаря проекту «Самая страшная книга», и от составителя Парфенова М. С., создателя бестселлеров «13 маньяков» и «Хеллоуин».Добро пожаловать в царство тьмы.


Рекомендуем почитать
Щепкин и красный велосипед

В этой книге вы снова встретитесь с Малышом и его другом, деревянным человечком Щепкиным. Малыш и Щепкин по-прежнему ездят на красном автобусе вместе с мамой «на работу», чтобы папа поскорее мог расплатиться за их но-вый дом. Но теперь у Малыша появилась заветная мечта…


Николай II. Расстрелянная корона. Книга 2

Император Николай II – последний российский монарх, который своей трагической судьбой завершил великую эпоху российского самодержавия. Личность яркая, сильная, порой загадочная и противоречивая. В годы его правления Россия пережила едва ли не самые трудные, жестокие и страшные испытания за всю свою историю. Волевой, с феноменальной памятью, не теряющий самообладания даже в самые критические мгновения, император Николай II вместе с тем производил впечатление мягкого, порой застенчивого человека. Власть, данную ему, он нес как крест, как веление Бога, без ропота и уныния.


В поисках универсального сознания

В 1992 году в седьмой книжке «Нового мира» была опубликована статья Ренаты Гальцевой «Возрождение России и новый „орден“ интеллигенции». В прошлом году на страницах журнала появились материалы Д. С. Лихачева «О русской интеллигенции» (№ 2) и Алексея Кивы «Intelligentsia в час испытаний» (№ 8). В предыдущем номере напечатана статья Андрея Быстрицкого «Приближение к миру». Сегодня мы предлагаем вниманию читателей большую работу нашего постоянного автора Доры Штурман «В поисках универсального со-знания». Переосмысливая статьи знаменитого сборника «Вехи», Д.



В поисках Келли Дэйл

Рассказ отчасти автобиографический. Он повествует о маленькой девочке, которая взрослеет у автора на глазах. Автор (впрочем, как и сам Дэн Симмонс) был учителем в школе и старался разнообразить окружающий мир в глазах детей. Дети на его занятиях закрывали глаза и погружались в таинственный мир. Но он не мог подозревать, к чему это в итоге приведет. Прошло много лет. Он больше не был учителем. Его жизнь постепенно теряет смысл, и к нему на помощь приходит его ученица Келли Дэл. Закрой глаза... Что ты видишь?


Коварная Каллисто

Научно-фантастический рассказ знаменитого американского фантаста и пропагандиста науки, напечатанный в детском популярном научно-техническом журнале «Юный техник» в далёком уже 1978 году.


Прямое назначение

Делать ли то, для чего ты создан?


Квест

Итак, глубока ли кроличья нора?


Переселение Эплтона

В архиве видного советского лисателя-фантаста Ильи Иосифовича Варшавского сохранилось несколько рассказов, неизвестных читателю. Один из них вы только что прочитали. В следующем году журнал опубликует рассказ И. Варшавского «Старший брат».


Сиамбак

Приключения Вилбура Мэрфи, разъездного корреспондента космического шоу, на планете Циргеймс-Три.