Как прекрасна тьма! Вы никогда не думали на эту тему? А я вот постоянно думаю, почему она так привлекает. Нет, не нравится, а именно привлекает. Чем же объяснить это жгучее желание зайти в самый темный у гол… пройти по самому темному коридору… обязательно заглянуть в самую темную комнату…
Тьма — это страх. И именно он движет вами в этом непреодолимом желании. Желании его перебороть. Но хотите ли вы, чтобы страха больше не было? Нет, не сейчас, а вообще никогда и никакого? Хотите? Но что же вы будете делать, когда его совсем не будет? Подумайте, как вы тогда будете жить?
Как скучна покажется вам такая жизнь. Ведь именно страх заставляет всех вас совершать какие-либо поступки, именно он вызывает у вас кучу чувств и эмоций. Каких? — спросите вы. Да самых разных. Больше того, ВСЕХ!
Вы можете опровергнуть мои рассуждения, сказав, что в желании «заглянуть в темный угол» вами движет предчувствие открытия, открытия чего-то ранее неизвестного. Вы полны восторга в этот момент, и ждете еще большей радости в мгновение самого открытия. Да, все именно так. Но неизвестность — это ли не есть страх? Неизвестность пугает… Вам поскорее хочется узнать все неизвестное, чтобы понять, чего ожидать. И вот вы узнали, что в «темпом углу». И, как следствие, этот «угол» стал вам неинтересен. Почему? Да потому что уже не страшно.
Вот и тьма страшна только до тех пор, пока она является этой самой тьмой. То есть когда вы там побывали, она уже не та тьма, которую вы боялись. Это уже «видимая» тьма, а значит и не тьма вовсе. Что, вы запутались? Ничего, поймете.
Так зачем люди тянутся к тьме? Хотят испытать страх? Я понятия не имею, но хотел бы узнать.
А вы, наверняка, уже не раз (с того момента, как начали читать) задавали себе вопрос: для чего он завел такую, можно сказать бесконечную, тему и чем она его так волнует? Понимаете, у меня в мозгу пунктик по этому поводу. Даже не просто пунктик, а такая загогулина, которая мне жить, впрочем, не мешает, но очень эту жизнь портит.
Все-таки, мне никогда не понять людей.
«Не понять» — потому, что я не испытываю страха. Совсем. Я просто не могу его чувствовать. Я не могу бояться тьмы. Почему? Все очень просто — я и есть эта сама тьма.
А «людей» — потому, что я не человек…
— Да, друг. Родина-мать зовет! Если со мной что-то случится, помни — ты был классным! А если это «что-то» случится с тобой, то я обещаю позаботиться о твоем малолетнем сынишке и вырастить его таким, как его доблестный папаша! — тоже нарочито пафосно ответила Арая, положив руки на плечи вампиру и смотря прямо в его расширяющиеся глаза.
Тут я чуть не согнулся пополам от смеха: такие испуганное у Рива было выражение лица! Сынишка! Ага, малолетний! Он еще не всех девок перепробовал, а ему уже детей приписывают… Ой, не могу!
А вампир стоял ошарашенный и испуганный, и приоткрыв было рот для злобного ответа этой выскочке, но, видимо, от возмущения не мог произнести ни звука. Лишь колени немного подгибались и подрагивали, но с каждой секундой держали своего хозяина все увереннее, подтверждая тот факт, что Рив медленно приходит в себя после жуткого шока. Так-так-так… А вот это уже непорядок! Рано, дружище, тебе очухиваться, я еще не повеселился.
И хотя слезы заливали глаза так, что видно почти ничего не было, и душащий смех не давал промолвить и слова внятно, чтобы меня поняли, и неудобно было что-то бубнить в полусогнутом положении, но я все же не удержался и внес свою лепту:
— А что, Рив? Может у тебя уже толпа таких мелких шибздриков-полувампиров?! А? Не думал, что какая-нибудь недовольная молодая мамаша припрется с заявлением и требованием во что бы то ни стало усыновить родного отпрыска?
Тут не выдержала и наемница. Опустившись на колени (видимо ноги ее уже совсем не держали), она обеими руками схватилась за живот.
— И хорошо, если это будет мамаша! — сквозь смех смогла произнести девушка. — А если придет ее — то есть мамашин — папаша?! Эдакий новоиспеченный недовольный дедушка?!
В ответ на это раздался писк истерически хохочущей вытьянки.
Мне искренне было жаль друга, но успокоиться я уже не мог. Столько было «подвигов» на его жизненном пути! И хотя на меня до сих пор никто из женщин еще не жаловался, мне до этого героя-любовника расти и расти!
Однако! Не ожидал я такой «подвешенности на язык» от нашей спутницы! Если я и близко не стоял с талантом вампира, то эта дала ему жару! Заставила остроумника прикусить свой язычок и понять, что не он один так умеет.
Слова, еще мгновение назад готовые сорваться с губ, вновь застряли на полпути, вынуждая клыкастого тупо отмалчиваться. Новая волна гнева накрыла нашего героя с головой, топя все эмоции, вырывающиеся наружу. От негодования Ривент захлебывался сильнее, что только затрудняло выход из создавшегося положения. Однако мой друг быстро сообразил, что для качественного отпора надо прежде всего успокоиться, и попытался выровнять дыхание. Мы же с Араей и не думали останавливаться в таком отрадном начинании, как потеха над ближними. Зато выражение лица у почти было успокоившегося вампира, вновь набирающего обороты, ясно давало понять, что еще немного — и пена брызнет с клыков «кровопийцы», приводя его в состояние бешенства. Он переводил глаза с меня на наемницу и обратно.
