Окна дома были пусты, словно глаза мертвеца. Классический калифорнийский дом: с верандой по фасаду и двумя слуховыми окнами на скате крыши. Из-за стекол нигде не пробивался свет – наоборот, в доме царила зловещая тьма, сквозь которую не проникал даже свет уличных фонарей. На крыльце вполне мог кто-нибудь стоять, но Босх был не в состоянии что-либо рассмотреть.
– Ты уверена, что это здесь? – спросил он.
– Это не в доме, – ответила женщина. – Это позади него, в гараже. Проезжайте вперед, и с дорожки вы его увидите.
Босх тронул педаль газа; его «каприс» двинулся вперед и оказался прямо напротив дома.
– Вот, – сказала она.
Босх остановил машину. За домом действительно стоял гараж, над которым располагалось жилое помещение. Деревянная лестница, над входом в квартиру горит свет. Два освещенных изнутри окна.
– Ладно, – произнес Босх.
Несколько мгновений они молча смотрели на гараж. Босх и сам не знал, что именно он ожидал увидеть. Очевидно, ничего. От шлюхи так разило духами, что он опустил стекло. Можно ли доверять ее заявлению, он не знал. Единственное, что он знал точно, – что не может сейчас вызвать подмогу. Ровер (переносную рацию) он с собой не взял, а в машине не было телефона.
– И что же вы собираетесь… вот он! – неожиданно вскрикнула она.
Босх действительно заметил, как за окном поменьше промелькнула тень. «Наверное, там ванная», – подумал он.
– Он в ванной, – промолвила она. – Именно там я это и увидела.
Босх отвернулся от окна.
– Что «это»?
– Я… проверила шкафчик. Когда там была. Решила посмотреть, что у него есть. Знаете, таким девушкам, как я, надо быть очень осторожными. Ну вот, я и заметила у него косметику – ну там, тушь для ресниц, губную помаду, пудру и все такое. Вот тогда я и поняла, что это он. Всем этим он их раскрашивал – ну, после того, как убьет.
– А почему ты не сообщила мне об этом, когда звонила?
– А вы не спрашивали.
Фигура мелькнула за занавесками уже в другом окне. Мозг Босха лихорадочно работал, сердце сильно колотилось.
– И сколько времени прошло с той минуты, как ты отсюда сбежала?
– А черт его знает. Я шла по Франклину, потом поехала на Бульвар с одним клиентом, чтобы перепихнуться с ним в машине. С ним я была минут десять. Так что не знаю.
– Подумай. Это важно.
– Не знаю. Наверное, больше часа.
«Черт, – подумал Босх. – Вместо того чтобы сразу позвонить в спецгруппу, она сначала обслужила клиента! А ведь в ее голосе звучало искреннее беспокойство. Сейчас сюда направлялось бы подкрепление, а я просто сидел бы и вел наблюдение».
Проехав дальше по улице, он нашел место для стоянки возле пожарного крана. Двигатель он выключил, но ключи оставил в замке, а сам выскочил из машины.
– Слушай, сейчас я пройду туда, – заявил он, просунув голову в открытое окно. – Ты останешься здесь. Если через десять минут я не вернусь или если ты услышишь выстрелы, сразу стучи во все двери и зови сюда копов. Скажешь им, что полицейский нуждается в помощи. На приборной доске есть часы. Десять минут.
– Десять так десять, красавчик. Теперь ты станешь героем. А я получу вознаграждение.
Быстро пройдя по подъездной дорожке, Босх вытащил из кобуры свой пистолет. Ступеньки были старыми и скрипучими. Босх перепрыгивал сразу через три и двигался как можно тише, но все равно ему казалось, что он оповещает весь мир о своем приближении. Добравшись до верха, он пистолетом разбил лампочку; затем, откинувшись на перила площадки, поднял левую ногу и, перенеся на нее весь свой вес, ударил в дверь чуть повыше дверной ручки.
Дверь с треском распахнулась. Пригнувшись и приняв стандартную боевую стойку, Босх переступил через порог и тут же увидел на другой стороне комнаты, за кроватью, какого-то мужчину – голого и лысого. Даже не просто лысого, а полностью лишенного волос. В глазах мужчины мгновенно появился страх.
– Полиция! – резко крикнул Босх. – Не двигаться!
Мужчина застыл на месте, но уже через мгновение его правая рука полезла под подушку. Босх не верил своим глазам – какого черта он это делает? Время замедлило ход; разлившийся по жилам адреналин придал зрелищу четкость замедленной съемки. Босх понимал, что мужчина лезет под подушку или для того, чтобы чем-нибудь прикрыться, или…
– Не делай этого!
Мужчина по-прежнему не сводил глаз с Босха, и тот вдруг понял, что в них больше нет страха. Теперь в их выражении появилось что-то другое. Гнев? Ненависть? Рука мужчины начала доставать что-то из-под подушки.
– Нет!
Держа пистолет двумя руками, Босх выстрелил, ствол оружия дернулся вверх. Голого мужчину отбросило назад и вверх. Ударившись о стену, обшитую деревянными панелями, он снова подался вперед, рухнул на кровать и задергался. Босх подбежал к кровати.
Левая рука мужчины снова полезла под подушку. Босх коленом пригвоздил его к кровати, снял с пояса наручники и сковал сначала левую, затем правую руку. Голый мужчина мычал и стонал:
– Я не могу… я не могу… – и, не договорив, тут же закашлялся кровью.
– Ты должен был сделать так, как я сказал, – заявил Босх. – Говорил тебе: не двигаться!
«Ну давай, умирай, – подумал Босх. – Так будет лучше для всех нас».
Обойдя постель, он поднял подушку, несколько мгновений смотрел на то, что лежало под ней, затем уронил ее на место. И на секунду прикрыл глаза.
