Владимир Черепнин
БЕСШТАНОВЫЙ ПЕРЕВОРОТ
(Трон для Пальпулькидры)
«И во времена лихие
В те, в какие очень стрёмно,
Слыть в народе чародеем,
Потому как каждый волен
Без ответа и последствий
Колдуна любого кокнуть
Иль ограбить, иль что хуже
(Ведь для большинства бесчестье,
В самом непотребном смысле,
Пострашнее смерти будет),
Либо просто для забавы
Магу своротить хайло,
Вдруг припрется издалече
Чародей, что не боится
Колдуном быть принародно.
Нарекут его Тем Самым.
Вертухнёт он Юпалтыну,
С ног на голову поставив,
Или, мож, наоборот.
Если вдруг замыслит кто-то
Ухайдукать чародея,
То злодейство не прокатит,
А замысливший получит
Тем же по тому же месту.
Ну, а, может, фиг что будет,
Нет в отечестве пророков.
Если это начертанье,
Все-тки, хрясь, и вдруг свершится,
Охренеют все вокруг…»
(Древнее пророчество, а, может, и просто пьяная трактирная трепотня)
Я с трудом продрал глаза. И офонарел. Обалдел. Попытался списать на сон или похмельные глюки. Не получилось. Она действительно была. И не просто была. Она была прекрасна, да так, что захватывало дух. Описывать красоту — неблагодарное занятие. Что могут простые слова? Они бессильны. Прекрасное надо видеть. Да и не мастер я словоблудством заниматься. Мне ближе цифры да символы, обозначающие переменные…
Так что, могу лишь ограничиться общими фразами: огненно рыжие вьющиеся волосы до плеч, правильные черты лица, идеальная фигура… Ни чем не прикрытая.
Голова соображала туго. И первая мысль, кое-как сформировавшаяся, была о том, что сбылась мечта идиота…
Нет, не стоит думать, будто я только и делал, что мечтал о том, как ко мне явится принцесса. И в мыслях не было. Но когда явилась, понял, что где-то там, на самой отдаленной периферии подсознания, данные грезы все ж водились.
Мечта идиота сбылась рано утром в конце июня.
Идиот — это я. Конечно, не в прямом смысле, смею надеяться. Просто использовал расхожее выражение.
Но начну все по порядку. И прежде, чем перейду непосредственно к событиям, круто изменившим мою жизнь, представлюсь.
Игорь Сергеевич, двадцати трех лет отроду. Прошу прощения за столь официальный тон, но за последний год пришлось привыкать. Как к производственной необходимости. Если бы год назад кто-нибудь сказал мне, что мне, привыкшему отзываться на Игорька, Игоря, порой даже Гаррика, придется именоваться Игорем Сергеевичем, такой человек не заслужил бы ничего, кроме соболезнования. Грешно на больных обижаться.
Год назад я закончил университет по специальности прикладная математика. Считался неплохим программистом. Конечно, звезд (в смысле чужих денег) с неба (из сети) не хватал. Талантливого хакера из меня не вышло, но проблем с трудоустройством не предвиделось. Я уже почти работал, вернее подрабатывал, в одной из фирм еще будучи студентом. Контора была солидная и весьма перспективная. Получив диплом, решил отгулять последние каникулы (далее предвиделись только отпуска), после чего оформляться на ожидающее меня место.
Но, как всегда, возникли предполагаемо-располагаемые противоречия. То что я предполагал, изложено выше. А вот располагаемая часть поговорки… Хотя думаю, что бог здесь совершенно ни при чем. Появились разногласия с родиной. Она почему-то решила, что я буду ей более полезен в качестве военнослужащего. Я так не считал. Пацифизма во мне не больше, чем в любом другом среднестатистическом гражданине. Но я искренне верил, что стране буду более выгоден, оставаясь сугубо гражданским налогоплательщиком, принося хоть какую-то пользу. А будучи военным ничего кроме убытков и для себя, и для страны я принести не мог.
Но родина, в лице районного военкомата, считала иначе. Причем в очень категоричной форме. Спорить было бессмысленно, но и соглашаться я не собирался.
Существовало несколько способов избежать службы.
Во-первых, купленная медсправка о строевой непригодности по состоянию здоровья. Этот вариант отпадал сразу и по нескольким причинам. Непомерно высокая цена, отсутствие стопроцентной гарантии (военкоматы давно снизили планку, и надо было быть одноногим эпилептиком, чтобы получить полную уверенность).
Во-вторых, можно было уйти в партизаны. Пассивные. Никаких боевых действий и диверсий, только скрываться от властей. Тоже не выход.
Вариант фиктивного брака на многодетной тетеньке я даже не рассматривал.
Была и другая возможность. Официальная и вполне законная. Ей то и пришлось воспользоваться.
Все устроила моя матушка. Я, конечно, был не в восторге, но, как говорится, из двух зол…
Пришлось уехать на историческую родину, в деревню. Вернее, пригородный поселок. По официальному статусу — ПГТ. «Г» там было предостаточно, но отнюдь не городского.
Родители буквально перед моим рождением получили в городе квартиру и переквалифицировались в коренных воронежцев. А в Денисовке оставалась бабушка и дом. Будучи пацаном я каждое лето проводил там. После смерти бабули, дом приобрел статус дачи, и предки, практически каждые выходные посещали родовое гнездо.
Но для того чтобы избежать службы в рядах доблестных Вооруженных Сил, мало было сбежать в деревню типа «г», поменяв военкомат. Это могло только отсрочить неизбежное, несмотря на обширные знакомства матушки в поселке и райцентре.
