Звонкий колокол России . Страницы жизни - [37]

— Бартеля наметил граф Шувалов, — произнес он как бы в нерешительности. — А кем бы его заменить, коли трусоват?

— Смею рекомендовать господина Романна, ваше превосходительство. Не угодно ли вам бросить взгляд на его послужной список?

— Ах, Романн! Списка не надо, я его помню. Где он сейчас?

— Вернулся из Нижнего Новгорода. Ожидает у меня в экспедиции.

— Пригласите его сюда…

…К вечеру того же дня Филиппеус сухо сообщил агенту Бартелю, что задание, о котором они беседовали, отменено и вся беседа подлежит забвению и вечной тайне. А в первых числах августа неожиданно подал в отставку один из самых деятельных чиновников секретной службы, шесть лет состоявший в штате III отделения, коллежский асессор Карл Арвид Романн, родом поляк из Прибалтики, выпускник Ришельевского лицея в Одессе, участник Крымской кампании, соредактор известного «Военного вестника», заслуженный сыщик и филер, великолепно «работающий под либерала» и уже отличившийся при выслеживании революционеров, особенно студентов. О его прошении оставить службу для лечения минеральными водами за границей шеф жандармов и начальник III отделения граф Шувалов лично докладывал государю. За верную службу престолу и отечеству увольняемый получил награду в размере годового оклада содержания. Одновременно для него спешно готовили документы, новую биографию, командировочные деньги, притом немалые! По прошествии нескольких напряженных августовских дней 1869 года, получив и документы, и строгие инструкции, и деньги, и напутствия Филиппеуса, агент уже сидел в вагоне поезда Петербург — Остров, торопясь в Варшаву. А генерал Н. В. Мезенцов почтительно доносил графу Шувалову 13 августа 69-го года:

«Г. Бартель… показался мне совместно со старшим чиновником 3-й экспедиции столь боязливо-нерешительным, что он возбудил в нас весьма серьезные опасения… а потому я решился взамен г-на Бартеля командировать г-на Романна, который по характеру бывшей деятельности и по своей развитости представляет некоторые ручательства счастливого предвидения к окончанию порученного ему предприятия. Кроме сказанного поручения, Романну предписано проследить в Женеве и Швейцарии все то, что нас интересует, и в этом отношении он нам будет небесполезен».

3

Редкого приезжего не восхитит с первого взгляда город Женева. Кажется, сама мать-природа выбрала для зодчих этот уголок побережья большого озера Леман (иначе — Женевского), где вытекает из озера река Рона.

Солнечным утром заманчива здесь игра красочных оттенков водной глади — озерной, сине-голубой, вобравшей небо с далекими горными снегами по горизонту, и речной, прозрачно-зеленоватой.

Будто беглянка из плена, уходит Рона из озера в просторную зеленую долину, а городские улицы далеко провожают реку по обоим берегам. Возник город в далеком прошлом на возвышенностях крутого левого берега. Напротив, на отлогой террасе ронского правобережья некогда ютилась беднота предместья Сен-Жерве. Поодаль, в предгорьях, сторожили покой горожан крепостные форты, сумрачно насупленные. Этот район и впоследствии сохранил название «Траншеи», когда на месте срытых за ненадобностью укреплений женевская знать и богатые банкиры настроили в 50-60-х годах XIX века целые кварталы роскошных особняков и вилл.

Новые набережные и мосты стали местом прогулок приезжих гостей. Куда ни бросишь отсюда взгляд, кругом красиво! На севере — отроги и гребни Юрской цепи. На юге — крутая гора Салев, а за нею как фон — сверкающие белизною фирновые поля и ледники высокогорной группы Монблана, «потолка» Западной Европы…

В старину город был строг и аскетически суров, как его каменные форты. Женеву считали столицею кальвинизма, самого непреклонного из течений реформации. Одна из улиц поныне носит имя этого фанатика протестантизма — там сохранился дом, где Кальвин, уроженец Пикардии, жил, работал и умер. Его дух господствовал в атмосфере старой Женевы, пока не вышла на политическую сцену партия радикалов во главе с Джемсом Фази, сумевшая воспользоваться в своих интересах рабочими волнениями в Сен-Жерве. С победой радикалов над женевскими консерваторами началась в середине XIX века новая история города. Ставши президентом республики, Фази продолжал руководить архитектурным обновлением Женевы, превращением ее в блестящий современный город. Уже тогда она начинала приобретать репутацию удобного нейтрального и благоустроенного международного центра для всевозможных политических и научных конгрессов и совещаний. С тех пор и вошли в облик Женевы дорогие отели, новые улицы, набережные с аллеями, яркие витрины, роскошные общественные здания… Любым вкусам и требованиям отвечают здесь все виды городских удобств и транспорта, развлечений и мест отдыха…

…Выдался теплый августовский вечер, когда вновь прибывший в Женеву гость из России, отставной ротмистр Николай Васильевич Постников подъехал на извозчике к отелю де Берг на правом берегу Роны.

Он попросил номер с видом на реку и долго любовался вечерней Женевой. Два больших моста, старый и недавно возведенный, названный Монблановским, искусно соединенные с целой системой эстакад и малых мостовых переходов, связывали не только оба берега, но приобщали к ним и небольшой островной участок среди Роны. Он был хорошо виден из окна. От своего возницы Постников уже знал, что квартал зданий на острове называется л’Иль. За ним Постников угадал среди силуэтов левобережья внушительный собор святого Петра, здание ратуши, а прямо на берегу — роскошный отель де ля Метрополь. Его окна уже отбрасывали на реку световые блики.