Звезды на ладони - [36]

Он подскочил к ней, схватил в охапку, не давая вырваться. Надя билась, словно в конвульсиях. Наконец затихла – но не потому, что смирилась, а потому, что у нее кончились силы.

– Я тебя люблю, – сурово сказал Егор, опустившись на диван, посадив Надю к себе на колени, но предусмотрительно крепко держа ее руки. – Я дурак. Но я тебя люблю.

Надя сделала судорожный вдох и... вздрогнула. Она уже забыла его запах. Егор немного пах табаком и еще чем-то теплым – как нагретая на солнце ткань. У него были темно-русые негустые волосы, серые глаза и нос с горбинкой, которую она называла французистой. Надя обо всем этом тоже почти забыла, но сейчас, когда Егор был прямо перед ней, – она все отчетливо увидела, и новая волна отчаянной ненависти накрыла ее. И она опять тоненько застонала.

– Перестань! – слегка встряхнул ее Егор. – Сколько можно... Давай поговорим, наконец, как нормальные люди. Я люблю тебя и хочу вернуться. Я даю тебе слово, что больше не повторю своей ошибки. Никогда.

Наде тоже так много хотелось сказать ему – как сильно она его ненавидит, как готова его убить, как не верит ни единому его слову...

Но в этот момент в дверь снова позвонили.

– О господи... – прошептал Егор. – Принесла же кого-то нелегкая... В общем, так, Надя, ты подумай над моими словами, а я еще вернусь.

Он разжал руки, и Надя выскользнула из его рук. Выпрямилась и побрела, качаясь, открывать дверь Лиле. На сей раз пришла действительно именно она.

В коридоре Егор с Лилей столкнулись. Они со странным выражением взглянули друг на друга и молча разошлись.

– Чего это он? – подозрительно спросила Лиля, когда дверь за Егором Прохоровым наконец захлопнулась.

– Ничего... – буркнула Надя. – Он негодяй и скотина. И опять вещи свои оставил... – Она пнула босой ногой коробку, стоявшую посреди комнаты, и скривилась. – О, как же он мне отвратителен!..

Лиля пожала плечами. На ней было бледно-розовое облегающее платьице и лиловый блестящий плащ.

– Ладно, Шелестова, ты готова? Кстати – неплохо выглядишь... Егор тебя хоть оценил?

– Меня это не волнует, – пробормотала Надя. После ухода бывшего мужа на нее вдруг напала страшная усталость. Может, Егор что-то вроде энергетического вампира? Ну тогда слава богу, что они не живут теперь вместе... – Я, Лилечка, Зине подарок купила. Миленькую такую шкатулку...

– Зачем? – изумилась Лиля.

– Ты же сказала, что у нее день рожденья!

– Ну да, день рожденья! Только не у нее, а у ее Шерри... Шерри – йоркширская терьерша. Зина ее обожает.

– Тьфу ты... – с досадой пробормотала Надя. – Ладно, шкатулку оставлю себе. В общем, я готова, Лиля, только туфли сейчас найду...

Через час они были у Зины Трубецкой. Зина жила в старом сталинском доме на Кутузовском проспекте, на последнем этаже.

– Лилечка, дорогая моя! – застонала Зина, навалившись на Лилю. – Как я рада тебе...

Потом она точно так же навалилась на Надю.

– Будьте как дома, у меня все по-свободному...

Лабиринт из комнат был запутан, все выглядело чрезвычайно стильно (Лиля шепнула на ухо Наде, что помещение оформлял известный лондонский дизайнер), и везде толпились люди. Играла музыка, а в гостиной, в большом кресле, на шелковой подушке, спала Шерри с розовым бантиком между лохматых ушей.

Стола как такового не было – лишь барная стойка, за которой сновала пара шустрых официантов. Везде стояли подносы с канапе, паштетами и пирожными.

Лиля с Надей взяли по бокалу мартини и отошли к окну.

– Вон, в том углу, видишь? В черном костюме... Это Антон Гвоздь, молодой, но очень перспективный юрист. Между прочим, не женат. У тебя есть шанс, Надя! Как тебе?

Надя посмотрела на юриста.

– Ну, ничего... – пожала она плечами и вдруг засмеялась.

– Ты чего?

– Представила, что вышла за него замуж и взяла его фамилию, – смеясь, сообщила подруге Надя. – Надежда Гвоздь. Звучит, а?

– Дурочка, при чем тут фамилия? – Лиля потянулась за многослойным канапе. – Ты, между прочим, свою не меняла, когда за Прохорова замуж выходила...

– Умоляю, если не хочешь испортить мне вечер, то не напоминай о Прохорове!

К ним подошел небритый мужчина в свитере и джинсах – образец богемного стиля.

– Лиля, детка, сто лет тебя не видел... – сердечно поцеловал он Лилю.

– Надя, это Артур Сипягин, он фотохудожник. Артур, это Надя, она занимается переводом художественной литературы...

– У нас много общего, – Артур схватил Надю за руку, поцеловал ее, прикоснувшись колючей щекой, стал смотреть пристальным и цепким взглядом, точно раздевал. – В вас что-то есть, Надя. Яркие цвета, нежная кожа... Ренессанс... Ближе к зиме у меня намечается выставка – я бы вас взял в модели. Не хотите сфотографироваться?

– Я подумаю! – засмеялась она.

– Надька, Артур очень известная личность, его работы публикуются во многих журналах, – светским тоном сообщила Лиля.

– Айн момент... – Артур вдруг вскочил, сунул Наде визитку и куда-то убежал.

– Он тебе как? – тут же спросила Лиля.

– Ничего, – пожала плечами Надя.

– Дурочка, он классный! Только сразу предупреждаю – это ненадолго, такой уж у него характер. Возможно, только на один вечер.

– Ну и ладно! – отчаянно согласилась Надя. От мартини она почувствовала себя храброй и независимой. Она была готова на все, лишь бы забыть Леона Велехова! Ну, и заодно стереть ненужные воспоминания о сегодняшнем визите Прохорова. – Ой, а это кто там, возле колонок? Какой милый...