Звездный властелин - [67]

— Как ты там, «Паладин»? — раздался встревоженный голос Бовоса. — Иду к тебе на помощь, но у меня проблемы с ориентировкой. В этом лабиринте сам черт ногу сломит.

— Давай, «Буйвол», давай, — успел крикнуть Трейн, бросая свою «Валькирию» навстречу неприятелю. Неожиданный маневр капитана скорее всего и спас ему жизнь. Ракеты «Убийцы» просвистели у него над головой и врезались в стены окружающих площадь зданий.

Продолжая идти на сближение, Род открыл ответный огонь.

Запаниковавший пилот «Убийцы» попытался остановить его ударом теплового луча, но опоздал на несколько секунд. Выпущенные почти в упор ракеты Трейна разнесли его робот на куски.

— «Паладин»… — Голос Бовоса оборвался на середине фразы, и в то же мгновение корпус «Валькирии» содрогнулся от прямого попадания тяжелого снаряда. «Горбун» наконец-то решился покинуть свое укрытие и теперь без помех расстреливал своего соперника с тыла.

Судьба «Валькирии» была печальна. Новый залп ракет перерезал ее почти пополам. Взрывной волной Трейна выбросило из кабины. Ударившись головой о камни мостовой, капитан потерял сознание.

XVIII

Галапорт

Галатея

Маршрут Скаи, Федеративное Содружество

22 мая 3057 г.

Даже прежде чем он успел открыть глаза, Трейн почувствовал, что его голова буквально раскалывается от нестерпимой боли. Род никогда не был особенно религиозным человеком, но в глубине души продолжал надеяться, что в мироздании существует определенное место, где воины, погибшие в бою, смогут отдохнуть после смерти. Но отдых и боль были несовместимы.

Следовательно, либо он был еще жив, либо находился в местечке, предназначенном отнюдь не для безгрешных людей.

— Мне кажется, что он приходит в себя… Трейн был уверен, что узнал голос Хаукса.

— Да, пора бы уже…

На сей раз голос несомненно принадлежал Дункану.

Исходя из этого, можно было заключить, что он все-таки остался жив, если, конечно, все его товарищи не разделили его судьбу. Утешив себя мыслью, что при любом варианте он оставался в неплохой компании, Трейн с трудом приоткрыл глаза.

— Как ты себя чувствуешь, Род?

Скосив глаза, Трейн заметил Даун, сидевшую возле его постели. За ее спиной маячили фигуры Вилльерса, Бликса и Джото.

— Похоже, что я все-таки жив, — произнес он слабым голосом.

— Скажу без преувеличений, что это была замечательная битва, мой капитан, — заметил Блике торжественно. — Мы имели возможность наблюдать за всеми перипетиями борьбы на экранах наших мониторов. Скажу более, мы гордимся вами.

— Капитан? — подозрительно переспросил Хаукс, немедленно отреагировавший на невольную оговорку Бликса.

Дункан вымученно рассмеялся.

— Блике и Трейн когда-то служили в одном полку, — пояснил он.

— Что же… капитан, — заметил Хаукс, — благодарите свою звезду и Дункана. Когда ваш робот превратился в кучу металлолома и «Горбун» уже собирался заодно утилизировать и ваши бренные останки, именно Дункан помешал ему осуществить это намерение. В итоге вы поменялись местами.

Водитель «Горбуна» отправился прямиком в ад, о чем, впрочем, вряд ли кто будет сожалеть, а вас благополучно перенесли в вашу собственную комнату.

— А что случилось с «Драконом»? — спросил Трейн.

— Он тоже не заставил себя долго ждать, — ухмыльнулся Бовос. — Надо полагать, что малый рассчитывал на встречу со мной, но неожиданно для себя напоролся на Кальма. Он попробовал было ретироваться, но подоспевший Хаукс уже блокировал ему путь к бегству. Короче, он присоединился к своим приятелям. Мне оставалось только разобраться с кучей дерьма, что к тому времени оставалась от «Убийцы».

— Сейчас в их изложении это похоже на легкую прогулку, Род, — подал голос Вилльерс, — но, можешь быть уверен, на деле все обстояло несколько иначе. Исход боя решили считанные секунды, Калыма и Хаукс оказались быстрее. Верно только одно, мы одержали безоговорочную победу.

У Вилльерса, как и у большинства его коллег, были свои взгляды на этику поведения в бою, но как всякий порядочный человек он не мог не отдать должное храбрости и боевому искусству своих новых товарищей.

Трейн поднял голову и оглядел мужчин, собравшихся вокруг его постели.

Если не считать Вилльерса, вид у них был неважный.

— Ну а что со мной? — спросил он, снова откидывая голову на подушки.

— О «Валькирии» говорить уже не приходится, — вздохнул Дункан, — у тебя самого сотрясение мозга средней тяжести. Придется провести в постели недели две, если не больше. Вилльерс, конечно, прав. Мы счастливо отделались.

— Мне случалось получать и более тяжелые ранения, но я еще ни разу не уходил с поля боя. Когда у нас следующий поединок?

— То-то и оно, что ты не уходил, а тебя уносили. Что до Игр, то они возобновятся через два дня, но о твоем участии в них не может быть и речи.

— Через два дня я буду в полной форме, — упрямо повторил Трейн, — а пока, может быть, мне предложат немного поесть? Я умираю с голоду.

— Давайте отправимся в «Сад», — предложил Блике, — и отпразднуем там нашу победу.

Капитан с недоумением посмотрел на молодого Рыцаря.

— Но «Сад» самый дорогой ресторан в Галапорту.

— Нет проблем, Трейн. Я беру затраты на себя, — успокоил его Блике.

— У тебя что, завелись лишние деньги?