Звездный путь. В альтернативную вселенную. Четырехдневная планета. Прирожденный полководец. Воин - [19]

— Имеют или нет, но мы не можем снизить скорость, мистер Скотти.

— Но если эти цепи перегреются…

Нервы персонала на мостике “Энтерпрайза” также были на пределе. Один Спок сохранял спокойствие. Но даже его глаза неотрывно были прикованы к экрану радара, на котором маленькое светящееся изображение ощутимо увеличивалось в размере. Несущийся со страшной скоростью предмет становился все больше и больше.

Его тусклые, но весьма разнообразные краски с каждым мгновением становились все более ясно различимыми.

— Пункт отклонения минус семь, — произнес Чехов.

— Полная энергия, мистер Скотти, — сказал Спок в микрофон.

— Реле не выдержит перегрузки!

— Тогда оставьте реле. Перейдите на ручное управление.

— Если я это сделаю, я сожгу двигатели!

— Мне нужна полная мощность, — сказал Спок ровным голосом.

— Есть, сэр.

Помощник капитана повернулся в командирском кресле к Зулу.

— Усиление, коэффициент 12, мистер Зулу.

Зулу передвинул выключатель, и астероид на экране обрел четкость. Впервые стали видны его зловещие детали — огромное количество острозубых скал, устремленных на них из космоса.

— Пункт отклонения минус четыре, — сказал Чехов.

Спок отвел глаза от страшного монстра на экране, и Чехов сказал:

— Теперь минус три, сэр.

— Выключите двигатели. Остановитесь здесь, мистер Скотти.

— Все двигатели выключены, сэр.

— Приготовьтесь включить дефлекторы.

— Есть, сэр.

Раздался необычный треск, разорвавший мертвую тишину на корабле. Началась вибрация.

— Энергия падает, сэр! — крикнул Зулу.

— Инженерный отсек! Полную энергию. Полную энергию!

Голос Скотти стал жестоким:

— Дилитиевые цепи отказали, сэр. Нам надо заменить их.

— Не сейчас, — отрезал Спок.

— Ноль! Пункт отклонения. Мы достигли его, сэр.

— Пуск! — скомандовал Спок.

Огромная масса на экране вдруг засветилась красным. Затем она замерцала и исчезла.

— Степень отклонения, мистер Зулу?

— Недостаточная, сэр.

Это было поражением. Страшная тишина воцарилась на мостике.

Голос Спока прозвучал как спасение.

— Возобновить подачу энергии к двигателям, мистер Скотти. Максимальная скорость. Курс 37, отметка 010.

— Этот курс приведет нас прямо на орбиту астероида, сэр.

— Я знаю об этом, мистер Чехов. Я буду отступать перед ним до тех пор, пока мы не сможем задействовать всю нашу энергию на лучи фазеров.

— Зачем? — поинтересовался Мак-Кой.

— Чтобы разрушить его. — Спок повернулся в кресле, как будто обращаясь ко всем на мостике. — Узкий луч фазера, — сказал он, — сконцентрированный в одном месте этой скалы, расколет ее.

— Заодно и наш корабль, — сказал Мак-Кой. — Тогда мы точно столкнемся с астероидом.

— Вы не правы, доктор, — Мы еще сможем уйти с его пути с помощью импульсной энергии.

— Да, но Джим-то не сможет уйти с его пути.

— Это еще один рассчитанный риск, на который мы должны пойти, — сказал Спок.

Мэрамэни, неся новые одежды из оленьих шкур, приближалась к лекарскому вигваму Кирка, когда Сэлиш вышел из-за сосны.

— Куда ты идешь? — спросил он.

— Моя обязанность — прислуживать Богу, — спокойно ответила она.

Сэлиш выхватил у нее одежды.

— Ты должна готовить сейчас ритуальные одежды. Она забрала одежды обратно.

— Между нами не будет ритуала, Сэлиш, — сказала она мягко.

— Ты не можешь идти против традиции!

— Так ведь именно из-за традиции мы теперь и не можем соединиться, — произнесла она.

— Ты обещана мне!

— Это было еще до того, как он пришел.

— Жрица племени и главный лекарь всегда соединяются!

— Теперь он — главный лекарь, — Она помолчала. — Выбери другую, Сэлиш. Любая девушка сочтет за честь соединиться с тобой.

— Но я не хочу другую.

Искреннее сочувствие было написано на ее лице.

— У тебя нет выбора, — сказала она.

— А если бы ты могла выбирать, Мэрамэни, ты выбрала бы меня?

Она не ответила. Его лицо потемнело, и он быстро направился к роще кленов. Она грустно покачала головой, глядя, как он уходит. Затем ее темные глаза сверкнули. Она быстро пошла по направлению к вигваму лекаря, и Кирк, оторвавшись от своих размышлений, посмотрел на нее, улыбаясь.

— Возможно, ты захочешь искупаться, прежде чем переоденешься в это, — Она положила индейские одежды у его ног.

— Мэрамэни, расскажи мне о Мудрых.

— Рассказать? Но Бог знает все.

— Не этот Бог, — сухо сказал Кирк. — Расскажи мне.

Она опустилась на колени около него, с удивлением рассматривая его комбинезон.

— Мудрые? Они привезли нас сюда издалека. Они выбрали главного лекаря, чтобы он хранил секрет храма и использовал его, когда небеса потемнеют. — Она потянулась, чтобы дотронуться до его спины.

— Здесь нет шнуровки, — сказала она озадаченно. — Как его снять?

Он знал, что краснеет, и чувствовал себя дураком. Наконец он мягко отстранил ее руку.

— И секрет передавался от отца к сыну? Тогда почему Сэлиш не воспользуется секретом? Почему народ в опасности?

Все еще озабоченная, она попыталась расслабить его пояс.

— Отец Сэлиша умер прежде, чем успел рассказать секрет.

Кирк взял ее за руки, когда две девушки в сопровождении Горо вошли в вигвам. Они поставили корзины с фруктами у его ног, и Горо, с почтением дотронувшись до своего лба, сказал:

— Народ славит имя твое. Но он не знает, как ты хочешь, чтобы тебя называли.