Звездный меч - [197]

В центре экрана огромным кольцом расположились Семь Солнц во всей своей радужной красе. Маленькая Земля виднелась в лучах заката, как темный серп, золотой и малиновый по краям. Сейчас что-то происходило, но это было за пределами его понимания. Он ждал, вцепившись в подлокотники кресла, а время проносилось мимо, и Семь Солнц сверкали на экране.

Беззвучно последовал толчок, какая-то тень на мгновение заслонила экран — и Земля исчезла, будто стертая рукой великана. Они были одни в космосе, одни среди звезд, с необычно маленьким, съежившимся солнцем. Земля исчезла, словно ее и не существовало.

Снова они ощутили небольшой рывок. Теперь ему сопутствовало слабое гудение. Казалось, генераторы впервые использовали некоторую часть своей мощности. Какое-то время все оставалось неизменным, затем Элвин понял, что, как и небо позади, солнце исчезло, охваченное полусферой ночи. Он видел, как звезды ныряли во тьму и исчезали, словно падающие в воду искры. Корабль летел намного быстрее скорости света, и знакомое пространство Земли и Солнца больше не удерживало его.

При третьем, головокружительном рывке, сердце Элвина замерло. На мгновение окружающее показалось ему искаженным до неузнаваемости. Он неожиданно понял смысл этого искажения, хотя объяснить не мог. Это не был обман зрения, все было реально. Ему удалось, проходя через тонкую пленку Настоящего, уловить изменения, происходившие вокруг него в пространстве.

В это мгновение гудение генераторов перешло в рев, потрясший корабль и прозвучавший как крик протеста, который Элвин впервые услыхал от машины. Затем все прекратилось, и от неожиданной тишины зазвенело в ушах. Могучие генераторы выполнили свою работу; до конца путешествия они больше не понадобятся. Звезды вспыхивали бело-голубым светом и исчезали в ультрафиолетовой области. Однако по волшебству Науки или Природы Семь Солнц были еще видны, хотя их положение и цвет несколько изменились. Корабль мчался к ним по тоннелю тьмы, за пределами пространства и времени, на скорости, измерить которую человеку не дано.

Трудно было поверить, что они мчатся из Солнечной Системы на такой скорости, что если ее не умерить, они скоро пронесутся через центр Галактики и окажутся в иной пустоте за ее пределами. Ни Элвин, ни Хилвар не могли осознать истинного величия своего путешествия: сказания об исследованиях полностью изменили взгляд Человека на Вселенную, и даже сейчас, через миллионы веков, древние традиции еще не умерли окончательно. Легенда нашептывала, что был некогда корабль, пересекавший Космос с восхода до захода солнца. Миллиарды миль, лежавшие между звездами, ничего не значили при таких скоростях. Для Элвина это путешествие значило немногим больше и было, вероятно, менее опасным, чем его первый поход в Лис.

Когда Семь Солнц начали постепенно становиться ярче, Хилвар высказал их общую мысль.

— Элвин, — заметил он, — эта структура не может иметь естественного происхождения.

Элвин кивнул.

— Я тоже так думаю, но это все равно фантастика.

— Может быть, эта система построена не Человеком, — согласился Хилвар, — но ее творцы — разумные существа. Природа никогда бы не создала совершенный круг из звезд, равных по красоте. И во Вселенной нет ничего подобного Центральному Солнцу.

— Как ты думаешь, зачем это было создано?

— О, можно привести много причин. Возможно, они служат сигналом для чужих кораблей, входящих в нашу Вселенную, и указывают, где искать жизнь. Или так обозначен центр галактического управления. А может — и это кажется мне почему-то настоящим объяснением — это просто величайшее из произведений искусства. Но сейчас глупо об этом думать. Через несколько часов мы узнаем правду.

“Мы узнаем правду”. “Возможно, — подумал Элвин. — Но какую часть этой правды мы сможем когда-либо узнать?” Казалось странным, что сейчас, на невероятной скорости покидая Диаспар и саму Землю, он снова вернулся в мыслях к тайне своего происхождения. А может, в этом не было ничего удивительного: он многое узнал со времени своего первого прихода в Лис, но до сих пор у него не было ни минуты на спокойное размышление.

Оставалось одно: сидеть и ждать; ведь ближайшее будущее было в руках великолепной машины — несомненно, высочайшего достижения техники всех времен, — которая несла их к центру Вселенной. Сейчас наступило время для раздумья, хотел он этого или нет. Но сначала он расскажет Хилвару обо всем, что случилось с ним после их поспешного прощания всего лишь два дня назад.

Хилвар выслушал рассказ без комментариев, не требуя объяснений. Казалось, он сразу понимал все, о чем рассказывал Элвин; он не высказал ни малейшего удивления, даже услышав о встрече с Центральным Компьютером и о том, что последний сделал с памятью робота. И не потому, что Хилвар был неспособен удивляться: просто история прошлого полна чудес, превосходящих все описанное Элвином.

Когда Элвин закончил свой рассказ, Хилвер сказал:

— Очевидно, после своего создания Центральный Компьютер должен был получить насчет тебя особые указания, и ты уже, наверное, догадался, почему.

— Думаю, да. Хедрон мне дал частичный ответ, когда объяснял, какие шаги предприняли конструкторы Диаспара, чтобы воспрепятствовать упадку.