Звездный любовник - [15]

– А ты проверь.

Мы спустились на этаж бабы Вари, и шеф вставил ключ в замок квартиры алкоголиков. Но дверь сразу не открылась, пришлось подбирать ключ ко второму замку. Наконец и он щелкнул. На сей раз шеф, Ирина и баба Варя ворвались внутрь практически одновременно. И как только не застряли в дверном проеме? Затем в прихожую шагнул шеф. Я заходила последней.

Потом они втроем начали одновременно орать, только выражая разные эмоции. Я же осматривала место действия, то есть место преступления.

В этой квартире в жизнь были воплощены сцены из двух до боли мне известных романов одновременно. Только обстановка другая.

Кухня оказалась примерно такой же, как и в квартире наверху – гарнитур, микроволновка, кофеварка, однако посуды побольше и ряд пустых бутылок под столом. Плиту следовало бы хорошенько вымыть, как, впрочем, и замызганный чайник, и кастрюли. В комнате стояли три одинаковые кровати, две у одной стены, спинками друг к другу, одна – у другой. Покрывала отсутствовали, белье просто умоляло о встрече с отбеливателем. В углу у окна находился стол с компьютером, рядом на тумбе – лазерный принтер. Никакого внешнего модема. Хотя они ведь бывают и встроенные. Или этот компьютер не подключен к Интернету? У стены с одной кроватью стоял еще один небольшой письменный стол с телевизором «Рекорд», вроде бы первой партии цветных телевизоров, на которые в советские времена приходилось записываться. У нас такой был, но уже давно отправлен на помойку. Еще имелись двустворчатый шкаф с зеркалом и шесть стульев. Я заглянула в шкаф. Какая-либо одежда отсутствовала. То есть вообще что-либо отсутствовало.

Если в квартире наверху обстановка была дорогая, здесь все выглядело дешевым. По-моему, самой ценной вещью являлся компьютер. Тут было грязно и неуютно. Кругом (но только не в шкафу) валялись давно не стиранная мужская одежда, носки самых разнообразных видов и расцветок. За покрытую слоем пыли люстру зацепился шарф. У меня создалось впечатление, что вещи принесены сюда с помойки. Жилище больше всего напоминало портовую ночлежку.

Но главным «экспонатом» был труп. И не чей-нибудь, а, как я сразу же поняла (хотя бы по воплям моего шефа и Ирины), Петра Рыжикова. Сама я не узнала его в первый момент. На презентации я видела, как мне казалось, совсем другого мужчину – полного энергии, фонтанирующего идеями и юмором, живого – во всех смыслах. Этот же лежал абсолютно неподвижно… Как же смерть меняет человека!

По кровати (той, что стояла одна) были разбросаны уже засохшие лепестки роз. На полу рядом с ней валялся бюст Ленина высотой где-то сантиметров пятнадцать. У меня несколько знакомых используют подобные бюсты, не обязательно Ленина, во время квашения капусты – в годы перестройки унесли с работы, когда их собирались выкинуть за ненадобностью, а для капусты очень хорошо подходят. Из груди совершенно обнаженного Рыжикова торчал кухонный нож, вот только ложе под бедрами не пропиталось кровью, как описывала Алена. Да, Рыжикову отсекли одну часть организма, но крови было мало. Вокруг ножа ее вообще не было! Странно… Однозначно труп лежит тут не первый день. Если бы не чуть приоткрытая оконная створка, мы бы все, наверное, рухнули в обморок от вони. А так запах выветривался, но, конечно, не полностью.

Ирина грохнулась в обморок, баба Варя с искусственным фаллосом под мышкой внимательнейшим образом осматривала труп, шеф по мобильному звонил в милицию. Я просто стояла истуканом – не могла прийти в себя. Но не от увиденной картины, а от того, что фантазии двух дамочек воплотились в жизнь.

Или это не были фантазии?

Как жаль Рыжикова, хотя я не была знакома с ним лично! Видела его живьем только один раз, и он произвел на меня большое впечатление. Талантливый, незаурядный человек… Был.

– Воды принеси, – бросил мне шеф после телефонной беседы с органами. Я вышла из ступора и побежала на кухню.

Ирина пришла в себя до приезда следственной бригады. И повела себя странно. После того как шеф полил ее принесенной мною водой, женщина немного потрясла головой, сидя на полу, а затем встала на четвереньки и начала продвижение к трупу на кровати.

– Эй, Ира, не надо! – прошептал шеф.

– Оставь ее в покое, – прошипела баба Варя. – Пусть убедится. А то труп заберут на экспертизу, и потом окажется, что только в закрытом гробу хоронить можно. Нормативы у них существуют – через сколько-то дней после смерти гроб не открывают. Прощаешься с покойником – а его не видишь. Что за прощание с закрытым гробом?

И баба Варя привела в пример какого-то племянника какой-то бабки из этого дома, умершего насильственной смертью. Там как раз была такая же ситуация.

– Прощайся, прощайся, дочка, – сказала она Ирине.

Но та, похоже, никого не слышала, а видела только Петра Рыжикова.

Стоя на коленях перед низкой кроватью, она коснулась живота Рыжикова, то есть крупной, выпуклой родинки, которую в своих романах описывали и сама Алена, и Валерия. Обе упоминали, что при занятиях сексом эта родинка в нижней части живота создает дополнительные оригинальные ощущения. Почему-то Ирина сейчас трогала пальцем именно родинку.