Хейм быстро зашагал по платформе к посадочной аппарели и взбежал по ней к воздушному шлюзу. Там он вынужден был стоять и ждать, пока сменится атмосфера, а сам он подвергнется декомпрессии. При мысли о том, что все достигнутое с таким трудом может пойти насмарку, Хеймом вновь овладела слепая ярость, которая, как он полагал, осталась на Земле. За две недели, которые были необходимы «Лису» для преодоления пути в сотню с лишним световых лет к этой звезде, и за три недели, последовавшие за первыми двумя, в течение которых корабль переоснащался, могло произойти все что угодно. Если партия умиротворения одержала победу, если его каперское предприятие было объявлено вне закона…
Конечно, снова и снова говорил себе Хейм, корабль не принадлежит военному флоту Федерации. Это просто маленькое гражданское судно. Если оно доставило мне официальный приказ вернуться домой… Что ж, отлично! Тогда встает вопрос: что делать в таком случае? Продолжать, что намечено, уже в качестве пирата? От этого будет мало толку. Вся идея заключалась в том, чтобы создать ситуацию, из которой Земля мота бы извлечь пользу. Если Земля отказывается от этого шанса и отрекается от нас, нам остается одна возможность — стать всего лишь источником неприятностей для алеронов до тех пор, пока нас не загонят в угол и не прикончат. Я больше никогда не увижу Землю.
Он словно бы вновь увидел планету, где встретил свою единственную, неповторимую любовь и где был счастлив.
Но, может, что-то удалось бы даже пирату? Был ведь когда-то Дрейк… Правда, тогда были иные времена, и люди не отличались такой феноменальной трусливостью.
Внутренняя дверь открылась. Хейм вошел в яхту, исполнявшую теперь роль вспомогательного судна при звездолете, и открыл шлем.
Андре Вадаж был на мостике. Он смотрел в иллюминатор, сквозь толстое стекло которого был виден чужой корабль, приближающийся в искаженных гравитронами лучах света. Когда шаги Хейма прогрохотали по палуба, Вадаж не оглянулся, только сказал ничего не выражающим голосом:
— Я приказал членам экипажа находиться в боевой готовности и принес из каюты вашу лучшую винтовку.
— Молодец! — Хейм положил оружие на сгиб локтя. Массивность винтовки и ее красивые очертания словно придавали уверенности. Это была циклическая винтовка тридцать второго калибра системы Браунинга, способная выпускать сорок пуль в минуту в любой атмосфере или при отсутствии таковой, — гордость коллекции Хейма. Вадаж, тоже в расстегнутом скафандре с открытым шлемом, сидел возле лазерного орудия.
— Не знаю, — заметил венгр, — смогут ли шесть человек сделать что-нибудь, если они попытаются атаковать нас. В этом кораблике их как минимум в пять раз больше.
— Мы можем продержаться, пока не прибудет помощь с «Лиса», — ответил Хейм. — А там у нас, в общей сложности, около сотни. Это в том случае, если Ложа не остановит сражение.
— О, в этом я сомневаюсь, — с легкой улыбкой пробормотал Вадаж. — Их прекрасный космопорт вряд ли пострадает, к тому же, судя по всему, что я слышал о сторнах, препятствовать кровопролитию не в их правилах.
— Он указал на несколько крылатых теней, круживших на фоне туч над западной оконечностью острова Орлинг. — Они с удовольствием посмотрят этот спектакль.
Хейм приказал радисту связаться с «Лисом». На это потребовалось некоторое время. Луч должен пройти через наземную станцию и пару ретрансляционных спутников. Уонг находился на орбите в качестве переводчика при рабочих отрядах землян и сторнов, а радисты плохо знали местный язык. Пришелец должен был приземлиться с минуты на минуту.
Это просто мнительность, пытался успокоить себя Хейм. Но, с другой стороны, зачем сюда лететь земному кораблю, если не в связи с моей авантюрой? Торговать? Да, время от времени торговые корабли наведывались сюда с Земли, Наквсы или какой-нибудь другой планеты, имеющей космический флот. Вот почему производители оружия на Сторне готовы были принять от меня кредиты Федерации. Но уж, конечно, не сейчас, когда алеронский кризис близок к взрыву.
Вадаж тихонько насвистывал — самое подходящее время! Впрочем, он, может, просто хотел вспомнить, пока еще есть такая возможность…
Земля, корпус яхты и тело Хейма в последний раз вздрогнули, когда стойки неизвестного корабля коснулись бетонной полосы. Его тень, упавшая на «Конни», целиком поглотила яхту. Через интерком Хейм слышал крепкие словечки, отпускаемые членами экипажа, бормотание радиста, сидящего у передатчика, и храп ядерного двигателя, приведенного в состояние готовности. Вентилятор овевал прохладой его лицо, покрытое капельками пота. Когда на мостике появился Кумандис, Хейм повернулся к нему с поспешностью, обнаружившей все его напряжение.
— Ну, ты что-нибудь узнал? — рявкнул он.
— Мне кажется, все в порядке, сэр; — с облегчением выдохнул грек.
— Насколько я понял Гальвета, они хотят побыть здесь некоторое время, осмотреться и кое-что узнать. Короче говоря, ксенологическая экспедиция.
— На эту планету? — недоверчиво спросил Хейм.
— Б конце концов, мы находимся в Гидре, — заметил Вадаж. — А вся заваруха происходит в Фениксе. Отсюда до Феникса вполне приличное расстояние.
