Звездный лед - [8]

Эксфорд затемнил экран, вернул флекси на стол. Ничего не изменилось – и не могло измениться.

Он заметил дежурную медсестру, Гэйл Симмонс. Она отошла от занавешенного закутка, где лежал Джим. Девушка несла полный крови шприц с иглой, закрытой колпачком, и пакет из-под физиологического раствора.

– Как наш гость? – спросил доктор.

– Без жалоб, – ответила она с отчетливым южным акцентом – мягко тянула слова, почти проглатывая паузу между ними.

Симмонс была юной, смышленой и талантливой. Она перевелась в «Глубокую шахту» из больницы «Норфсайд», что в Атланте. Длинные черные волосы Гэйл носила исключительно распущенными. Ее здесь любили.

Эксфорд коснулся ее рукава и спросил вполголоса:

– Гэйл, а как насчет сказанного Беллой?

– Для меня лучше то, что лучше для пациента.

Эксфорд кивнул и заглянул ей в глаза, пытаясь определить, что она чувствует на самом деле. Медсестра моргнула и отвернулась.

– Я тоже так подумал.

Чисхолм слушал Чарльза Мингуса, «Goodbye Pork Pie Hat». Эксфорд, зайдя в огороженный занавесями пятачок, понизил громкость до едва различимого шепота. Чисхолм равнодушно посмотрел на доктора, зная, что тот с равным успехом может принести и донельзя скверные новости, и хорошие.

– Со мной говорила Белла, – сообщил врач. – Она захотела убедиться в том, что ты узнаешь все.

– Но со мной она не говорила, – бросил Джим.

Эксфорд сел рядом с кроватью.

– Думаю, боялась, что если заговорит сама, то убедит тебя согласиться вопреки твоей воле.

Джим мигнул и уставился на потолок, будто его там что-то внезапно заинтересовало. Тот был низким, выкрашенным в зеленый цвет, очевидно рассчитанный на успокаивающий эффект. Вокруг кровати вразнобой тикали, гудели и пищали машины – одуряющая какофония, тихая, но действующая на нервы.

Чисхолм потянулся к стакану с водой:

– Белла попросила тебя о чем-нибудь?

– Да. Она хотела знать все без исключения факты.

– И что ты ей сказал?

– Правду. Как я ее понимаю, конечно.

– И как же?

– У тебя – прогрессирующее заболевание, – выговорил доктор, осторожно подбирая слова. – Если оставить его без лечения, оно, скорее всего, убьет тебя за три следующих месяца.

– Я это знаю.

– Мне, наверное, стоит рассказать еще раз. Расставить все точки над «i». Я не в состоянии вылечить тебя или остановить болезнь. Я могу уменьшать внутричерепное давление, вводить противосудорожные, препараты, пытаться стабилизировать уровень нейромедиаторов и цитокинов. Но результат моих усилий – лишь замедление развития болезни. Конечно, я мог бы…

Тут Эксфорд замолчал, спохватившись, затем добавил:

– Единственный настоящий шанс для тебя – вернуться на Землю в ближайшие три месяца. И чем раньше, тем лучше.

– Я это знаю, – повторил Чисхолм.

– Но я должен убедиться, что ты знаешь и еще кое-что.

Эксфорд наклонился к пациенту и заговорил вполголоса:

– Дело вот в чем. Когда ты записывался в экспедицию, то согласился на определенный риск для здоровья. Мы все на это пошли. Нам пришлось принять то, что непрактично везти с собой современнейшее хирургическое оборудование, какое бывает в больницах, и узких специалистов, способных работать на нем. Потому мы проходим настолько тщательное медицинское обследование перед вылетом. Но всегда остается небольшой шанс, что все тесты пройдет и не вполне здоровый человек.

– К чему ты это?

– Если бы я мог достать шаттл и отправить тебя домой, я бы достал и отправил. Но его нет, и потому мне приходится выбирать из доступных вариантов.

– Каких же?

– Белла поставила вопрос на голосование. Если команда скажет «нет», мы просто возобновим обычную работу. Следующая смена прибудет через пять месяцев. Я настаиваю, чтобы шаттл прислали раньше, но сомневаюсь, что они смогут серьезно изменить расписание полетов.

Чисхолм посмотрел на доктора, прищурившись:

– Что значит твое: «Конечно, я мог бы…»? Что именно ты мог бы?

– Мне не следовало ничего говорить. Я не согласен с этим.

– Не согласен с чем?

– У компании предусмотрена процедура для случаев, подобных твоему, когда прогноз скверный и нет возможности срочно вернуться на Землю, – сказал Эксфорд неохотно. – Она называется «Ледяной ангел».

– Как? Никто не упоминал ни про какого «Ледяного ангела»!

– За пределами медицинских кругов эта процедура малоизвестна. Мы надеялись никогда не прибегать к ней.

– Ты не представляешь, насколько ободряюще звучат твои слова.

– Процедура… – начал Эксфорд и запнулся.

Он и представить не мог, что придется вот так разговаривать с Джимом Чисхолмом. Пока еще его прямым начальником, первым помощником Беллы Линд. Как могла компания не сообщить ему о «Ледяном ангеле» по официальным каналам? Что они там себе думают?

– Райн, продолжай, – подтолкнул Джим.

Тот наконец собрался с духом:

– Суть в том, что мы убьем тебя сейчас. Тщательно управляемым образом, полностью безболезненно. Когда ты потеряешь сознание, есть два пути завершить эвтаназию. Спровоцировав остановку сердца, я могу быстро вывести из тела кровь, затем заменить ее холодным соляным раствором. Цель операции – удалить из тела как можно больше кислорода. Он вызывает ишемические повреждения после остановки сердца, так что чем меньше его будет, тем лучше. Это первый путь.