Звездный лед - [160]

Дама коснулась невидимого наушника, словно получая инструкции от начальства за кадром, и кивнула.

– На этой ноте уместно перейти к сути нашего сообщения. Мы с огромным удовольствием установили бы контакт с людьми на Янусе. Насколько мы понимаем, вы уже пользуетесь плодами чего-то вроде взаимной торговли с существами, каких называете «фонтаноголовыми». Мы уверены, какие-то выгоды вы от нее получаете. Несомненно, они поделились частью знаний с вами, позволив вам слегка улучшить свою жизнь и безопасность. Но сейчас мы должны открыть правду, которая, боюсь, покажется вам неприятной. Наш прискорбный долг сообщить вам, что «фонтаноголовые» – вовсе не те, кем представляются.

Она посмотрела пристально в камеру. Затем лицо диктора приняло суровое выражение, как всегда у ее коллег при скверных новостях: катастрофе самолета, политическом убийстве, смерти знаменитого актера или поп-звезды.

– История их отношений с другими культурами характеризуется тенденцией к весьма скверному паразитизму. Они эксплуатируют культуры, подобные вашей, предлагая жалкие крохи в обмен на то, ценности чего вы не понимаете. Но неизбежно их замыслы и природа открываются – и тогда они кочуют в другой район Структуры в поисках новых жертв. Вам просто на редкость не повезло оказаться последними в ряду культур, попавших под недоброе влияние «фонтаноголовых».

Диктор лучилась доброжелательством и сочувствием.

– Мы понимаем: наши слова трудно воспринять после многих лет того, что вы считали удачной торговлей. К сожалению и большому нашему огорчению, рассказанное нами – правда. Несомненно, «фонтаноголовые» хотели упрочить свое положение, распространяя дезинформацию о культурах, которые не желали бы допустить к вам. Мы ожидали подобного. Мы знаем их методы и привычны к ним.

Следовало отключить «Шипнет». Конечно, мера беспрецедентная. Работа «Шипнета» не прерывалась со времен массового вымирания флекси. Но Белла имела полное право отключить его. Впрочем, это не остановит отраву «мускусных собак». Ее разнесут слухи и бесчисленное множество локальных сетей, не контролируемых правительством.

Можно выпустить опровержение. Но оно лишь повторит сказанное ранее: «собакам» доверять нельзя, они уйдут, если их игнорировать, а сеять сомнения и подозрения – их фирменный конек. Яд уже растекся. Предупреждать о нем поздно.

Но опровержение необходимо все равно.

Диктор завершала речь:

– Мы знаем: «фонтаноголовые» посоветовали вам не вступать ни в какие контакты с нами. Этого и следовало ожидать. Как же они смогут и дальше паразитировать на вас, если не станут отгонять возможных конкурентов? Пожалуйста, выслушайте наше предложение. Заметьте: то, что они дали вам в обмен на доступ к Янусу, мы бы отдали безвозмездно, в знак наших добрых намерений. А затем выставили бы для торговли нечто по-настоящему ценное.

Диктор замолчала, собирая бумаги в стопку, постучала ими о стол, выравнивая.

– Пока еще не поздно все изменить. Наверняка «фонтаноголовые» предупредили вас, что мы не станет добиваться ничего силой. Это правда. Полная. Если вы не захотите иметь с нами дело, мы улетим. Ну а пока – вам стоит лишь захотеть контакта с нами. Одно слово согласия – и мы начнем с вами совместную работу.

Диктор улыбнулась.

– Мы с нетерпением ожидаем известий от вас. Уверены, что сможем прийти к соглашению, сулящему огромные выгоды всем нам.

Глава 34

Белла села на поезд до Форпоста. Теперь вокруг Крэбтри разрослось много форпостов, но этот был первым – и гораздо больше прочих. Там жило сто двадцать человек – немногим менее, чем команда «Хохлатого пингвина», – в россыпи разнокалиберных куполов и микрооранжерей, приклеившихся к «коробке передач», словно колония морских уточек на крутом стальном борту каботажного парохода. В последние годы «фонтаноголовые» показали, как увеличить гравитационное поле под Крэбтри, Поддырьем и прочими поселениями на ледяной шапке, но к тому времени большинство форпостов уже успело укорениться.

Поезд пошел вверх под углом почти в девяносто градусов мимо огромного скопления непрерывно вращающихся колес. Их величественное, плавное движение напомнило Белле виденные в детстве ветрогенераторы электричества с их огромными серыми лопастями ветряков. Нагруженные края колес заходили в область локально высокой гравитации, сообщающей им вращательный момент, передаваемый на электрогенераторы.

Состав замедлился, зайдя в стеклянный блок вокзала. Белла вышла из вагона в сопровождении Лиз Шен и едва заметного, похожего на скользнувшую тень «призрака». Слева от женщин вздымалась поверхность Януса. Казалось, она уходит в головокружительную высь стеной, где сливались в серую муть контуры лавовых потоков и светящихся символов. Форпост будто уместился на узкой полке, пристыкованной к этой огромной стене. Справа, метрах в трехстах, полка обрывалась. За ней лежала только затягивающая, безраздельная тьма «железного неба». Этот пейзаж дезориентировал, сбивал с толку. Неудивительно, что Светлана отклонила предложение приехать в Крэбтри.

Гостей встретили и проводили в изолированную комнату, где уже ожидала Барсегян. Помещение впечатляло богатым убранством. Стенные панели из мореного дерева обрамляли голограммы Марса предпороговой эпохи. Выглядели они точь – в-точь как пейзажи за окном. Если бы не слишком уж сильное различие пейзажей, взятых из разных марсианских мест, можно было бы представить себя на веранде дома где-нибудь на марсианском утесе. Линии горизонта и освещение на картинах согласовывались, создавая иллюзию панорамы. Усевшись в кресло, Белла увидела на картине, как стены некой безымянной марсианской колонии захлестнуло песчаными вихрями. Стены вздымались высоко, из-за них виднелись укрепленные минареты, купола мечетей, отсвечивающие бронзой и золотом ранним вечером марсианской осени.