Звездный лед - [148]

Белла позволила себе немного расслабиться:

– То есть в убийстве ты никак не принимал участия.

– Смерть есть смерть. Я всегда хотел положить всему этому конец.

Она посмотрела на него с недоумением и ужасом:

– Но если ты не одобряешь убийства Бэгли, зачем ты изменил логи наружных работ? Виновные могли предстать пред судом еще сорок три года назад.

– Я не хотел, чтобы они представали перед судом.

– Не понимаю.

– Ты не помнишь те дни? На счету была каждая пара рук. Мы едва держались.

Он прав. Первые годы колонии остались далеко позади, но Белла помнила все невзгоды.

– Но ведь правосудие должно совершиться, – в отчаянии проговорила она. – Виновным нельзя оставаться безнаказанными.

– Со дня убийства они жили в страхе. Я сказал им, что скрыл данные по наружным работам, но ясно дал понять: в любой момент они могут пойти в ход.

Белла прикинула последствия таких угроз:

– А им не пришло в голову убить тебя?

– К чему? Убийцы, конечно же, решили, что я рассказал обо всем Светлане или другим, кому доверял полностью.

– И потому преступники жили долгие годы, не зная покоя, – заключила Белла. – Но разве мы все не жили так же?

– Но они-то прожили в страхе гораздо больше. И живут до сих пор, – ответил Перри, почесывая усы. – Уже пятнадцать лет все знают: дело Бэгли открыли снова. Сомневаюсь, что оба оставшихся в живых не ожидали с тех пор каждую минуту стука в дверь.

– Перри, почему сейчас?

Он ободряюще улыбнулся.

– Ты бы все равно добралась до меня, даже если бы путь ко мне оказался не слишком приятным. Но тогда бы не я пришел к тебе, а ты ко мне – и с охраной. – Перри развел руками – мол, вот он я. – А я пришел к тебе сам.

– Ты всего лишь удалил файл. Ты не убивал Мередит Бэгли.

– Я скрыл преступление.

– И сделал это ради Крэбтри, чтобы мы не потеряли еще три жизни.

– Так я и скажу суду. А поверят они или нет… – Он пожал плечами. Сейчас не важно. Пусть решает суд.

– Я не могу отдать им тебя.

– Так ты хочешь правосудия или нет?

– Конечно, я хочу правосудия, только вот… не такого. Ты так много сделал для меня и для нас всех. Нельзя же, чтобы все закончилось вот этим.

– А как иначе? Я пришел к тебе, не ты ко мне. Выбор не твой, а мой.

Белле стало дурно.

– А как со Светой? Что она думает?

– Она не знает.

– О нет! – выдохнула Белла, закрыв глаза и желая, чтобы кто-нибудь пришел и забрал жуткую напасть, утешил, успокоил, заверил: все закончится хорошо. – Я не могу, – сказала она так тихо, что самой подумалось: Перри не услышит.

Однако он услышал:

– Мужайся. И сделай, что должна.

– И это ты мне говоришь мужаться? – Она не верила своим ушам.

* * *

В самой глубине души уже гнездилась уверенность: выбора нет. Жребий брошен. Белла позволила Перри вернуться к Светлане на сорок восемь часов. Когда он уходил из Высокой Башни, она заверила, что вызовет его в суд. Но два дня для сомнений – срок огромный. Дело лежало так долго без движения, открывалось, снова тормозилось. Если бы Белла сообщила, что опять уткнулась в тупик и нужно время для расследования очередных версий – а его можно с легкостью растянуть на месяцы и годы, – никто бы не заподозрил ничего.

Белла безжалостно давила сомнения и укрепляла решимость. Надо доводить начатое до конца. Они ненадолго затихали. А потом все начиналось сначала.

Через день позвонила Светлана. По ее тону Белла поняла сразу: Перри рассказал ей.

– Мне необходимо встретиться с тобой, – сказала Света.

Белле не следовало снимать трубку. А если уж сняла, нужно было отказать во встрече. Но где взять силы?

– Где? – выговорила Белла.

– Ты мне скажи.

– В четыре часа буду в Поддырье, а потом отправлюсь на Небесную сторону. Встретимся в ресторане Сугимото, на вокзальной площади.

Белла явилась точно вовремя, в сопровождении лишь «призрака» – робота, созданного для максимальной скрытности толщиною в бумажный лист. Будто фигурка оригами в рост человека. Он, полупрозрачный, неслышно ступал рядом, словно нечто уже промелькнувшее, видимое лишь уголком глаза. Когда же останавливался, делался как тончайшее острие ножа. «Призраки» были технологией последних дней перед Порогом, их с трудом изготавливали даже самые совершенные наноплавильни.

Ресторан Сугимото был весь в деревянных перегородочках, узорчатых веерах, миниатюрных садках камней, изящных акварельках. Джуди Сугимото открыла свое заведение в первые годы после появления площади. Она согласилась вести неторопливый, малоприбыльный бизнес, пока не случится демографический взрыв. А он ожидался в самом скором будущем.

Как обычно, ресторан был практически пуст. Белла заметила Светлану в углу. Она приканчивала порцию толстогубого, разбойного вида иглобрюха – рыбы фугу. Белла заказала себе лишь стакан саке. Есть не хотелось совершенно.

– Я знаю, почему ты здесь, – сразу сказала она, садясь за столик Светы.

За окном изогнутого стекла открывалась захватывающая панорама вокзальной площади, с изощренной путаницей пересекающихся эстакад поездов и лифтовых шахт. Поле долгого молчания Светлана произнесла:

– Я не хочу оставлять безнаказанным убийство Мередит Бэгли.

– Очень бы удивилась, если бы ты хотела.

Света глянула с опаской на «призрака», сложившегося и поменявшего цвет, чтобы слиться с креслом.