Звездный час «Весты» - [20]

«Веста» миновала пристань, от которой поднималась широкая лестница, замкнутая колоннадой. К ней вплотную стоял двухмачтовый «Владимир», за ним — уже ставший знаменитым «Великий князь Константин». Пока проходили мимо и швартовались, все с любопытством на него посматривали. С виду в этом пароходе не было ничего замечательного — большой, несколько грузных очертаний трехмачтовый корабль с длинным бушпритом, высоким ютом и трубой. Орудий было так мало, что они не бросались в глаза, но зато сразу было видно четыре окрашенных в зеленый цвет паровых катера, стоящих по бортам парохода, по два на каждом. Володя Яковлев успел прочесть их названия на обращенном к «Весте» борту: «Чесма» и «Синоп». Викторов сказал ему, что два других называются «Наварин» и «Минер».

«Веста» стала к пирсу сразу же за «Константином», за ней — «Ливадия». После окончания швартовки (концы заводили за торчащие из пирса старинные орудия, служившие кнехтами) офицеры с понятным нетерпением ожидали приказаний. Всем хотелось нанести визит на «Константин» и ступить, наконец-то, на землю Севастополя, о котором все слышали с детства.

Старший офицер объявил, что команда в этот вечер остается на борту, свободные от вахты офицеры могут посетить «Константин», но отнюдь с пирса в город не удаляться и ждать дальнейших приказаний. Баранов отправился к командиру порта и помощнику начальника приморской обороны Севастополя контр-адмиралу Попандопуло — получить инструкции и разрешение поставить «Весту» в док для очистки и окраски подводной части.

— У меня есть идея, — сказал Перелешин-младший после того, как Баранов, пройдя мимо выстроившихся у трапа офицеров, сошел на берег. Обращаясь к брату, он продолжал: — Дорогой Владимир, ведь ты, кажется, знаком с Макаровым?

— Не так чтобы очень коротко, но знаком, — согласился старший офицер.

— В таком случае, господа, я предлагаю от имени всей кают-компании просить Владимира Платоновича отправиться на борт «Константина» и пригласить к нам на ужин капитана корабля и командиров всех минных катеров. Очень хочется послушать об их боевых делах, ведь согласитесь, что до сих пор ничего подобного не было, а сообщения печати так скудны!

Перелешина горячо поддержал сначала его коллега — минный офицер, лейтенант Жеребко-Ротмистренко, а потом и остальные.

Однако старший офицер колебался:

— А у себя ли он?

— Так пошлем вестового, пусть спросит.

Вестовой вернулся и сообщил, что командир «Константина» на борту. Владимир Платонович одернул сюртук, как-то особенно прямо и чопорно поставил козырек фуражки, строгим взглядом обвел своих подчиненных, которых он с высоты своих тридцати с лишним лет считал легкомысленными юнцами, и решительно спустился по трапу. Ему тоже очень хотелось увидеть Макарова и говорить с ним.

Капитана «Константина» он застал в его каюте за какими-то бумагами. Узнав Перелешина и любезно ответив на его приветствие, Макаров сразу же и без церемоний принял приглашение и объявил себя к услугам офицеров «Весты».

— К сожалению, — сказал Макаров, — командиров катеров сейчас нет на борту — сошли на берег.

В кают-компании его появление вызвало настоящий фурор, все спешили быть представленными и пожать руку знаменитому лейтенанту. Церемонией искусно руководил старший Перелешин, подводя к Макарову офицеров строго по старшинству.

Завязалась беседа, Макаров расспрашивал о «Весте» и ее вооружении. Офицеры описали свой корабль, упомянули о приборах Давыдова. Макаров был заинтересован, но Михаил Платонович не дал ему углубиться в тему.

— Наше оружие на практике не проверено, мы ничего еще не достигли, — сказал он. — Другое дело вы, Степан Осипович, и ваш «Константин». Мы, конечно, читали в газетах о его подвигах, но хотелось бы услышать о них из ваших собственных уст.

— Какие там подвиги, Михаил Платонович, — отмахнулся Макаров, — ведь ни одного настоящего броненосца на дно не пустили. Результаы — только переполох!

— Но и это не мало, — возразил Жеребко-Ротмистренко, — благодаря вам турки не имеют ночью ни минуты покоя. Каждый корабль ограждают бонами, а их английский адмирал Гобарт-паша даже на ходу свои броненосцы какими-то юбками из металлических сетей окружает, как я слышал.

— Не нам оценивать важность дел «Константина» (впрочем, до конечных результатов еще далеко, надеюсь),- добавил старший офицер, — но все мы горим желанием услышать о ваших приключениях.

— С удовольствием. С чего начать, господа?

— С начала! — почти хором ответили присутствующие.

Макаров приступил к рассказу.

— Я перевелся на Черноморский флот с Балтийского, понимая, что война неминуема, и сознавая, что при полном почти отсутствии наших броненосцев в Черном море наступательных действий флотом нам предпринять не удастся, если не применим нечто новое. Этим новым мне казалось создание корабля, вооруженного минными катерами. Удалось заинтересовать этой идеей двух влиятельных наших адмиралов. Вы, наверное, догадались, что я имею в виду Григория Ивановича Бутакова и Андрея Александровича Попова. Они писали Аркасу, рекомендуя меня и мою идею, и поэтому без особой волокиты мне в середине декабря прошлого года дали «Константин»…