Звезда с неба - [47]
— О! Это мы нарядились для тебя. Мы надели на себя цвета, которые появились во времена, когда люди поняли, что могут быть равны от рождения. Это было очень важно потому, что всё происходившее потом было посвящено борьбе за свободу и равенство. Мы могли бы вырядиться и в шкуры, и в тоги, и в латы. Но в этих одеждах теперь трудно работать — в шкуры набивается слишком много пыли, тоги чересчур величественны, а латы тяжелы и бессмысленны. Впрочем, мы оставим тебе на память наши костюмчики и даже шпаги, если хочешь. Такк!
Такк, молча сидевший на пепельнице, подперев голову руками, медленно встал и вздохнул.
— Такк, — сказал Тикк, — раз, два, три!
При счёте «три!» на них оказались лёгкие комбинезоны и рубашки с закатанными рукавами. Они взялись за руки и, подмигнув мне, пошли в открытое окно по воздуху. Тикк и Такк…
Тик-так, тик-так, тик-так…
Время оставляет дела, свидетелем которых было.
Тик-так, тик-так, тик-так…
Время оставляет на память одежды, в которых являлось.
Тик-так, тик-так, тик-так…
И уходит дальше, готовое к новым трудам…
А человечество растянулось по пути к прогрессу в довольно порядочную очередь. Где-то там, впереди, маячат наши современные Аристархи и Героны; где-то там, позади, плетутся наши современные Микерины. Мы же с тобой находимся в той славной когорте, которая поднялась до такого уровня, когда уже совершенно ясно, что перед словами «что», «когда» и «который» нужно ставить запятую.
Мы шутили с тобой на ста пятидесяти семи страницах. Шутки эти были удачными и были неудачными, потому что человек даже в шутках не убережён от заблуждений…
Многое, что казалось когда-то истиной, вызывает сегодня нашу улыбку, многое, что вызывало улыбку когда-то, кажется нам сегодня истиной.
И все, кто боялся потерять имеющееся, настораживались против шутки.
Дорога, по которой мы движемся, идёт из прошлого в будущее, и другой дороги на свете нет. Может быть, эту дорогу следует назвать дорогой к истине, во всяком случае, ещё никто не утверждал обратного. И если это действительно так, в чём лично я не сомневаюсь, — вся задача идущего заключается в том, чтобы не завязнуть в глине заблуждений. Человечество похоже на автопоезд, который кладёт перед собою рельсы, чтобы проехать дальше. Рельсы делаются сегодня, и шпалы делаются сегодня, песок для насыпи добывается в сегодняшних карьерах. Люди живут не для того, чтобы готовиться к завтрашней жизни, а для того, чтобы жить сегодня сразу, едва ступив на эту прекрасную землю. Люди живут в то время, в какое живут, и надо очень считаться с этим непреложным фактом…
Многое выяснилось с тех пор, как человек живёт на земле. И многое ещё выяснится. И автор заранее радуется этому, поглядывая в будущее через своё открытое окно.
И когда выяснится, например, что человек произошёл вовсе не от обезьяны, автор просит, чтобы его никак не считали каким-нибудь ретроградом с отсталыми взглядами. Потому что автору, по правде говоря, совершенно безразлично, из какой твари получился человек, а важно ему только одно — чтобы человек не стал снова деревом, или камнем, или амёбой.
Человек снял с неба звезду.
Звезда была горяча, как печёная картошка.
Человек перебрасывал её с ладони на ладонь и, обжигаясь, радовался.
И вдруг он услышал за спиною недовольное ворчание:
— Поклади назад казённую вещь!
— Нет! — сказал Человек…
Вот, вероятно, с чего и началась вся эта дорога…
Нас ждёт будущее, и нас удерживает прошлое. Дорога истории идёт через овраги и горы предрассудков. И нам приходится пробивать тоннели и строить мосты. Мы оглядываемся на проделанную работу и расстаёмся с прошлым, вытирая пот тыльной стороной ладони и радуясь, что работа сделана. Мы вспоминаем своих предшественников и чтим их высокие усилия. Мы расстаёмся с прошлым весело, потому что способны преодолеть силу его притяжения. И тот, кто не способен преодолеть эту силу, страшится нашего веселья, потому что не свободен от предрассудков.
Человечество расстаётся с прошлым смеясь — это наблюдение сделано в прошлом. Но мы уносим его с собою, не бросая, а бережно храня, как испытанный инструмент, без которого в работе ни шагу.
Среди многих наблюдений, которые мы бережём, есть одно, которое ещё никогда не опровергалось жизнью: улыбка — спутник свободы. Рабство насупленно и мрачно, свобода улыбчива и ясна. И много крови истратило человечество, чтобы заплатить за свободную улыбку.
Этим, пожалуй, мне и следует закончить свою книгу…
Леонид Лиходеев широко известен как острый, наблюдательный писатель. Его фельетоны, напечатанные в «Правде», «Известиях», «Литературной газете», в журналах, издавались отдельными книгами. Он — автор романов «Я и мой автомобиль», «Четыре главы из жизни Марьи Николаевны», «Семь пятниц», а также книг «Боги, которые лепят горшки», «Цена умиления», «Искусство это искусство», «Местное время», «Тайна электричества» и др. В последнее время писатель работает над исторической темой.Его повесть «Сначала было слово» рассказывает о Петре Заичневском, который написал знаменитую прокламацию «Молодая Россия».
Леонид Израилевич Лиходеев (наст. фамилия Лидес) (Родился 14 апреля 1921, Юзовка, ныне Донецк, Украина — Умер 6 ноября 1994, Москва) — русский писатель.Учился в Одесском университете, летом 1941 невоеннообязанный Лиходеев добровольцем ушёл на фронт, где работал газетчиком. Работал в Краснодарской газете, затем, переехав в Москву, учился в Литературном институте им. А. М. Горького.Начал литературную работу в 1948, как поэт. Опубликовал сборники стихов «Покорение пустыни» (1953), «Своими глазами» (1955), «Открытое окно» (1957).С 1957 выступал с очерками и фельетонами (Поездка в Тофаларию, 1958; Волга впадает в Каспийское море, 1960; Местное время, 1963; Колесо над землей, 1971) и автор художественных повестей (История одной поездки, 1957; Я — парень сознательный, 1961), в которых уже проявился почерк будущего Лиходеева — острого полемиста и сатирика, главной мишенью которого становится мещанская психология, собственнические инстинкты, шаблонное мышление, ханжество, пошлость, демагогия, лицемерие и эстетическое убожество (Хищница, Духовная Сухаревка, Нравственность из-за угла, Овал, Флигель-аксельбант, Цена умиления, Винтики-шпунтики и др.
Опубликовано в журнале «Юность» № 10, 1963 Рисунки И. Оффенгендена.
Вот уже четыреста лет Инкская империя занимает особое место в политических рассуждениях европейцев. Это связано еще с размышлениями испанцев времен Конкисты, которые познакомились с этим государством накануне его краха. Инкская империя, даже больше, чем империя ацтеков, вызвала удивление завоевателей своей инфраструктурой, богатством, хранившимся на огромных складах, и организацией производства и обмена товарами, ничего подобного которой в Европе не было.
"Ясным осенним днем двое отдыхавших на лесной поляне увидели человека. Он нес чемодан и сумку. Когда вышел из леса и зашагал в сторону села Кресты, был уже налегке. Двое пошли искать спрятанный клад. Под одним из деревьев заметили кусок полиэтиленовой пленки. Разгребли прошлогодние пожелтевшие листья и рыхлую землю и обнаружили… книги. Много книг.".
Дэниэл Тюдор работал в Корее корреспондентом и прожил в Сеуле несколько лет. В этой книге он описывает настоящую жизнь северокорейцев и приоткрывает завесу над одной из самых таинственных стран мира. Прочитав эту книгу, вы удивитесь тому, какими разными могут быть человеческие ценности.
Богато и многообразно кукольное и рисованное кино социалистических стран, занимающее ведущее место в мировой мультипликации. В книге рассматриваются эстетические проблемы мультипликации, её специфика, прослеживаются пути развития национальных школ этого вида искусства.
Датский кинорежиссер Карл Теодор Дрейер снял 14 полнометражных фильмов, пережил переход от немого кинематографа к звуковому и от черно-белого – к цветному, между съемками своего великого кино подрабатывал газетной критикой и заказными короткометражками и десятилетиями вынашивал замысел фильма о жизни Христа. В сборник «О кино» вошли интервью с Дрейером и его главные критические и теоретические статьи.
Новая книга политолога с мировым именем, к мнению которого прислушивается руководство основных государств, президента Center on Global Interests в Вашингтоне Николая Злобина – это попытка впервые разобраться в образе мыслей и основных ценностях, разделяемых большинством жителей США, понять, как и кем формируется американский характер, каковы главные комплексы и фобии, присущие американцам, во что они верят и во что не верят, как смотрят на себя, свою страну и весь мир, и главное, как все это отражается в политике США.