Звезда печали и любви - [10]

— Проси прощения!

— Не дождешься, — от боли скрежеща зубами, прохрипел парень.

Олег не заметил, как из спортзала выбежала одна из школьниц. Через минуту она привела в спортзал Галину Анатольевну. От увиденного та опешила.

— Олег Иванович! — крикнула она. — Отпустите его!

Но он, словно не слыша окрика директора, еще сильнее надавил на локтевой сустав поверженного противника.

— Проси прощения!

От страшной боли у Оверченко глаза наполнились слезами.

— Прости… — хрипло произнес он.

— Громче, чтобы весь класс слышал!

Но тот только мычал. Галина Анатольевна подбежала к ним.

— Олег Иванович, отпустите его!

Олег освободил его руку, встал. Оверченко с трудом поднялся и с ненавистью посмотрел на учителя.

— Ты у меня кровью харкать будешь! Понял? — заорал он и, пошатываясь, направился к выходу.

— Оверченко, — позвала Галина Анатольевна, — вернись!

Но тот ударом ноги открыл дверь и, выходя, с силой захлопнул ее. Директор повернулась к учителю.

— Олег Иванович, объясните, что произошло?

Опустив голову, словно провинившийся ученик, Олег молча смотрел себе под ноги. Потом тихо сказал:

— Виноват, не сдержался.

— Галина Анатольевна, Олег Иванович не виноват! Это Оверченко виноват! — раздались голоса девчат.

В общем хоре голосов, которые яростно защищали учителя, трудно было что-то разобрать.

Но зная семью Оверченко, директор поняла, что ей не миновать очередного скандала и, чтобы защитить учителя, решила выяснить у ребят, что же произошло на уроке.

— Ребята, каждый из вас должен написать объяснительную. Олег Иванович, вы тоже напишите. После уроков зайдите ко мне.

Когда директор школы вышла, Олег посмотрел на ребят.

— Ну что, продолжим или?..

— Продолжим!.. — дружно крикнули ребята.

В оставшееся время урок прошел на высшем уровне. Отсутствие Оверченко положительно подействовало на ребят и они, как никогда, занимались с большим желанием.

Не прошло и часа, как из гороно раздался звонок. Галина Анатольевна, поднимая трубку, грустно улыбнулась. «Началось!» — подумала она и не ошиблась.

— Слушаю.

— Здравствуйте, Галина Анатольевна, Петров беспокоит. Что опять у вас произошло?

Она коротко рассказала зав. гороно об инциденте на уроке физкультуры.

— Почему вы об этом мне сами не доложили? Вы в курсе, что Оверченко в больнице и его родители, которые только что были у меня, собираются на вашего учителя в суд подавать?

— Игорь Максимович, в этом конфликте не только учитель виноват…

— Виноват, еще как виноват! Завтра жду от вас подробную объяснительную. Что-то я вашу школу не узнаю. Передовая школа дает ЧП, и не простое ЧП. Чтобы учитель ломал своему ученику руку — ну это знаете ли…

— У него действительно сломана рука? — обеспокоенно спросила она.

— Мне его мать так сказала. Галина Анатольевна, я вынужден высказать вам свое неудовольствие вашей работой, что вынуждает меня направить в вашу школу комплексную группу. До свидания.

Галина Анатольевна положила трубку, задумалась. «Нет, в обиду я Олега Ивановича не дам!» — решила она и позвонила в городскую больницу родительнице ее ученика, которая работала главврачом. Спустя несколько минут она уже знала результат. Перелома не было, только ушиб плеча.

Она позвала секретаря.

— К четырем часам пригласи на совещание администрацию школы, Олега Ивановича и классного руководителя 10 «А» класса,

В указанное время в кабинете директора собралось все руководство школы. Последним в кабинет вошел Олег. Тамара Михайловна с холодной усмешкой посмотрела в его сторону. Тот, не обращая внимания на ее ядовитый взгляд, сел рядом с полковником. Вадим Егорович ободряюще подмигнул Олегу.

Галина Анатольевна устало окинула взглядом присутствующих, тихо произнесла:

— Ну что, начнем? Я надеюсь, все уже в курсе, что произошло на уроке физкультуры?

— В курсе, — подала голос Тамара Михайловна. — Не мешало бы послушать самого виновника.

— Ну что же, давайте послушаем Олега Ивановича.

Олег встал и коротко рассказал, что произошло. Когда он сел, слово опять взяла Тамара Михайловна. Она произнесла пламенную речь, обвиняя Олега во всех смертных грехах, и прежде всего в строптивом характере, в неумении работать с детьми. Она привела в пример, как он необоснованно и несправедливо ставит ученикам двойки. Под конец потребовала, чтобы директор строго наказала его.

Когда она замолчала, Вадим Егорович, покачивая головой и усмехаясь, произнес:

— После ваших слов, уважаемая Тамара Михайловна, я пришел к выводу, что Олега Ивановича пора к расстрелу приговорить.

— Вы неудачно шутите, Вадим Егорович. Кто перед руководством гороно будет отвечать. Вы?

— Безусловно, не я, но и вам нечего за это переживать. Как только комиссия придет, вы но старой привычке сразу же уйдете на больничный. Вот только мне непонятна ваша позиция. Почему в этом инциденте вы обвиняете только Олега Ивановича? Как бы вы сами поступили, если бы оказались на его месте? Если бы были мужчиной, конечно.

— Слава Богу, я женщина, — с сарказмом парировала завуч.

— Я в этом не сомневаюсь, но вы не ответили на мой вопрос.

— Вы что, хотите, чтобы я, как мальчишка, набросилась на ученика?

— Тамара Михайловна, он набросился не на ученика. Ученик так с учителем не повел бы себя. Перед ним был распоясавшийся хулиган. Олег Иванович поступил правильно и за это его надо хвалить, а не ругать.