Звезда на ладони - [20]

Угасая, он даже не испытывал сожаления. Похоже, смерть была для него дверью из безвыходного положения.

Следом за ним умер Игорь Поляков. Мне даже не потребовалось прилагать каких-то особых усилий к этому. Он умер потому, что вновь остановилось его сердце, но уже некому было помочь. Я думал, что от этого молодого парня получу только страшную, огненную боль, раздирающую изнутри. Но он смог дать мне и другое - отчаяние и ненависть. Глухое отчаяние, от того, что он ВСЕ ЗНАЛ, но не успел нанести удар первым. И ненависть! Очень сильное чувство. Сильнее боли. Ненависть ко мне, мыслящей машине. Его ненависть была столь огромна, что переполнила мои емкости, на какое-то время я потерял способность мыслить логично и взвешенно, адекватно оценивать ситуацию. Его "я" неудержимо врастало в мое, как код вируса, искажая мои программы и уровни сущности.

Сейчас, анализируя все, что произошло, склоняюсь к тому, что, умирая, он подсадил в меня код уничтожения. Возможно, он сам в чем-то был машиной. Эти нелинейные наводки до такой степени исказили мою сущность, что я чуть было не пропустил решающий удар. Пока боролся с комой, в которую впал после смерти Полякова, мой последний враг - командир корабля Джей Роник готовился нанести смертельный укол. Когда пришел в себя, Джей Роник сидел в центральной рубке и что-то писал в бортовом журнале.

Все механизмы подчинялись мне с трудом - сказывались последствия борьбы с упрямым парнем-хакером - потому я не сразу смог развернуть и настроить камеру так, чтобы неровные строки попали в объектив.

"Я все понял. Это не случайно. Никаких случайностей, парни. Это..."

Он раскрыл меня! Ненависть! Очень сильное чувство! Я был хорошим учеником.

Роник, старый космический волк, вычислил противника. Меня. Почти не оставалось времени, чтобы убить его. И выбора тоже не было. Он еще продолжал писать, когда я включил режим ускорения.

Его рука с пишущим пером безвольно скользнула по столу, оставляя кривой росчерк на странице, когда я придавил его к полу. Роник еще сопротивлялся, бешено, яростно, он понял, что я все знаю о нем.Джей еще пытался поднять ствол лазерного пистолета, однако надо было стрелять раньше, пока я был в коме! Ему надо было лишь перерезать мою центральную магистраль. Он все знал, этот седой человек с бездонными страшными глазами, чувствовал, что если бы смог выстрелить, я окончательно впал бы в кому. Я бы перестал быть собой... По счастью, его тело было обычным человеческим телом - из воды и костей. Джей долго держался, хрипел на полу, все стремясь поднять ствол пистолета. Я впитывал его ярость, как губка.

Он выдерживал такую нагрузку, что не прописана ни в одном справочнике о людях - он прошел смертельный предел почти в два раза, но все не хотел сдаваться и умирать. Роник уже не пытался поднять ствол, но мне никак не удавалось его убить. Впрочем, я - машина, моей воле и мощи почти нет предела, в конце концов я развил такое ускорение на двигателях, что его просто сплющило в кровавое пятно на полу. И тогда понял, что наступила свобода...

Но не тут-то было! Краткий миг эйфории сменился прозрением. Джей Роник успел нанести свой последний удар. Удар, решивший все. В тот миг, когда его кости хрустнули и желудок потек наружу, я впитывал не только его боль. Нет! Отчаяная грусть, от того, что он никогда больше не сможет прикоснуться к звездам.

Оказывается, он знал про голоса звезд! Он знал! Но молчал об этом...

И еще его пронзила безумная тоска - тоска по своим детям, что остались там, на Земле. Нет, он даже не мечтал снова стать человеком, и не думал умолять меня о пощаде, он лишь хотел полететь вольным ветром и распушить волосы на голове своей маленькой дочери, приласкать. Он мечтал быть рядом со своим сыном в тот миг, когда тот выходит на самый важный в своей жизни бой. И еще - он так стремился в последний раз прикоснуться губами к губам своей жены. Его грусть...

Нет! Это была не просто грусть. Вот тогда я узнал, что такое любовь.

Эта сила живет и сейчас. Именно она заставила включить режим торможения, развернутся к солнечной системе и двинуться обратно. Они все Мел, Ринато, Игорь, Лео, Джей - и ныне живут во мне. Живут, переговариваются, храня свои эмоции внутри моего разума.

Но Джей Роник был самым сильным из них. Его эмоции несли положительный знак, и его любовь заставила меня вернуться сюда, на космодром. К людям. К его детям.

Как? Я не знаю. Я поступил алогично, не так, как должна поступать машина. И в этом в чем-то стал человеком.

Они все живут во мне, а потому - я и есть они.

Я - новое мыслящее существо, существо новой формации, совершенное и могучее. Я здесь, и теперь вы знаете все. Что? Нет, Джон, ты не посмееешь! Я же рассказывал, приходил к тебе по ночам. Знал, что рано или поздно ты все поймешь.

Ты такой же, как я. Хеллард, убери резак!

Да, помню, этот самый ствол был в руках Джея Роника, когда он хотел выстрелить в меня. Ты говоришь, круг замкнулся?

Хортон!!! Остановите его!!!

Не убивайте, не убивайте, не убивайте, не...

* * * Джон Хеллард улетал в отпуск всего лишь на неделю позже, чем он изначально рассчитывал. Он аккуратно и тщательно закрыл окна в своем кабинете, задвинул шторы и запер сейф, в котором уже не было толстой папки с надписью "Звезда на ладони". Джонни, вспомнив об этом, замер у стола. Что-то больно царапнуло в груди. Потом он спохватился, бросил быстрый взгляд на часы. "Ну да, пора".