Звезда Че Гевары. История кубинских интернационалистов - [20]

Традиции интернациональной поддержки кубинская революция испытала на себе. На заключительном этапе герильи, 30 марта 1958 г., самолет из Коста-Рики доставил группу активистов Движения 26 июля (Movimiento 26 de Julio) во главе с Педро Миретом и оружие, присланное повстанцам «влиятельным другом из той страны» (Х. Фигересом) [11, р. 232]. Убер Матос вспоминал, что Фидель радостно заявил: «Теперь мы действительно выиграли войну» [12].

Борьбу повстанцев в Сьерре поддержали вожди революции в Венесуэле, победившей 23 января 1958 г. С делегатами Движения 26 июля встречался руководитель Патриотической хунты (Junta Patriótica) Фабрисио Охеда, интересовавшийся личностью Фиделя и идеалами, которыми руководствовались повстанцы [11, р. 274]. 6 декабря 1958 г. аэродром в Сьерре принял венесуэльский самолет с грузом оружия, весьма способствовавшего успеху последнего наступления на силы Батисты. В письме президенту Временной правительственной хунты (Junta de Gobierno Provisional) Венесуэлы контр-адмиралу Вольфгангу Ларрасабалю Ф. Кастро выразил уверенность в том, что «многие кубинцы, бойцы за справедливое дело, готовы сделать для Венесуэлы то, что вы делаете для Кубы» [13].

Среди пассажиров самолета были будущий временный президент Кубы Мануэль Уррутия (2 января – 18 июля 1959) и доминиканец Энрике Хименес Мойя, знавший Фиделя по эпопее Кайо Конфитес, присоединившийся к Повстанческой армии, чтобы после победы просить поддержать освобождение Доминиканской Республики. В первом публичном заявлении после победы Ф. Кастро сформулировал позицию революции по отношению ко всем тиранам Латинской Америки: «…преследуемые политики Санто-Доминго будут иметь здесь свой лучший дом и свое лучшее убежище. И политики, преследуемые всеми диктатурами… встретят наибольшее понимание, потому что мы были преследуемыми политиками». Лидер кубинской революции предостерег желающих превратить соседний остров в базу для заговорщиков, которые не будут чувствовать себя в безопасности: «И это будем не мы, нам нечего влезать в проблемы Санто-Доминго, а доминиканцы, наученные примером Кубы» [13].

Интернационалистская деятельность кубинского правительства в Латинской Америке

Когда в 1960 г. возникла угроза свержения избранного на свободных выборах венесуэльского правительства, Ф. Кастро публично предложил для его защиты помощь тысяч лучших солдат, подчеркнув: «Народы Латинской Америки должны быть солидарны по-настоящему, оказывать друг другу помощь в нужный момент» [14, сс. 444–445]. Помощь президенту Ромуло Бетанкуру (1945–1949, 1959–1964) не понадобилась, а вскоре он стал одним из обвинителей Кубы в агрессии против других латиноамериканских стран.

Через полгода после победы кубинская революция выполнила «старые обязательства перед доминиканцами»: экспедиция, подготовленная под руководством Камило Сьенфуэгоса и под командованием доминиканца Энрике Хименеса и кубинца Делио Гомеса, [15, рр. 29–31], стала продолжением «Марша Боливара за свободу Доминиканской Республики», плана, принятого в ноябре 1958 г. в Каракасе и поддержанного В. Ларрасабалем. Однако войска разгромили две интернациональные группы, высадившиеся на острове в 1959 г.

Акцию против режима Трухильо Ф. Кастро охарактеризовал как «исключение», но кубинские руководители еще в апреле поддержали аналогичную экспедицию в Панаме [17]. Организацией экспедиции в Никарагуа занимался Эрнесто Че Гевара, выразивший готовность присоединиться к ней. Идею вооруженной борьбы против диктатуры Анастасио Сомосы поддержал президент Гондураса Рамон Вильеда Моралес: «Было бы преступно отказать в нашей помощи в уничтожении одного из самых ненавистных правительств континента». Эту позицию не разделяла армия, объединившая усилия с сомосовской Национальной гвардией для разгрома в июне 1959 г. никарагуанско-кубинской колонны вторжения [16]. Фидель счел действия Гаваны не экспортом революции, а проявлением солидарности, оказанием посильной помощи революционерам Центральной Америки [9, р. 328].

Поскольку легальных возможностей свержения диктатур Трухильо и Сомосы не было, вооруженные акции против них встретили понимание у лидеров Гондураса и Венесуэлы, в то время как США и авторитарные режимы региона сочли это вмешательством во внутренние дела и инициировали исключение Кубы из Организации американских государств (январь 1962 г.). Ответом Кубы было принятие 4 февраля 1962 г. «Второй Гаванской декларации», утверждавшей, «что в современном мире нет силы, способной помешать освободительному движению народов» [18].

Поддержка антиимпериалистических, национально-освободительных революций стала одним из стержней внешнеполитической стратегии революционного правительства: «Наша победа в январе 1959 года вовсе не означала, что наступил конец вооруженной борьбы… Империалистическое вероломство, обострявшееся с каждой мерой, направленной на благо народа или укрепление национальной независимости, вынудило нас не снимать армейских ботинок и рюкзаков… Они интернационализировали блокаду, мы – интернационализировали партизанскую войну» [9, pp. 340–341, 324–325].