Звероликий - [4]

Георгию Пятому тогда повезло. Запал отсырел.

Но повезло и несостоявшемуся цареубийце. Отделался лишь десятью годами каторги в Сибири, откуда через год благополучно бежал, добравшись сначала до империи Ниппон, а уже оттуда до Галлии, где Василий стал добропорядочным гражданином Pax Romanum.

Стоило ли менять шило на мыло, пару раз порывался спросить у него Крис, бывая на различных торжествах в доме у патриарха семейства Курковых, но суровый вид восьмидесятилетнего старца неизменно отбивал у парня охоту вести разговоры о различиях государственного устройства Руси и Содружества.

Да и вообще то дело уже быльем поросло. Георгий Шестой еще полвека назад амнистировал бунтаря, а Екатерина Третья даже пожаловала Куркову‑старшему, уже депутату Сената Pax Romanum, орден Святого Вареникса.

Хотя дед Василий давно отошел от политики, передав парламентское кресло сыну, однако связи у маститого старца оставались еще те.

Сколько раз он отмазывал внучку и ее «полоумного шефа» от чрезмерного любопытства карающих органов – не перечесть.

А еще утрясал вопросы с представителями противоположного лагеря.

Да, в криминальном мире тоже хорошо знали до‑минуса Куркова. Джентльменам удачи было известно, что он шутить не любит и придерживается весьма и весьма радикальных воззрений на проблему борьбы с организованной преступностью. Преступники – не особы царской крови. С ними можно и не церемониться. Благо, взрывная техника со времен его молодости претерпела значительные изменения. Запалы теперь редко подводят.

Натали пошла в деда. Такая же вспыльчивая и склонная к авантюрам. И столь же широкая и открытая для друзей.

Заявила семейству, что уходит на собственные хлеба, – и ушла.

Куда?

Да вот, в детективы. Расследовать преступления и ловить злодеев. Познакомилась с приличным парнем, которому нужно помочь наладить дело.

(Это с Крисом, то есть.)

Их частное сыскное агентство в нынешнем виде – в значительной мере заслуга девушки.

До появления два года назад в жизни Криса Натали он, можно сказать, перебивался с хлеба на воду.

Так чего, спрашивается, качать права, третируя свою «добрую музу»?

Надо попросить прощения.

Сейчас же.

Черт с ними, с этими презренными ауро. Разве не для того они и зарабатываются, чтобы их тратить? В частности, и на миленькие голубые платья, которые так к лицу стройным блондинкам.

Исполнившись благими намерениями, он уже привстал со своего кресла‑вертушки, но тут дверь приоткрылась, и показался ослепительный бюст Натали.

– Христофор Бонифатьевич, к вам посетитель, – медоточиво пропела секретарша‑компаньон.

– Зови, – вздохнул тяжко. Бюст скрылся.

Ну вот, дразнится. Значит, все еще дуется.

Когда девушка злилась, она всегда звала его в этой странной русской манере по имени‑отчеству.

И угораздило же родителей наречь сына таким ископаемым имечком. Словно знали о том, какую именно карьеру выберет их чадушко в грядущем.

Покосился на висевший на стене образ святого мученика Христофора Кинокефала, покровителя их сыщицкой гильдии.

Такие стандартные изображения выдавались вместе с лицензией, служа чем‑то вроде корпоративного герба. (Большинство его сородичей, равно как и сам Крис, были христианами.)

Дверь, так и не прикрытая зловредной девчонкой, распахнулась во всю ширь, впуская стройного нип‑понца со смазливым, каким‑то женским личиком, обрамленным длинными, темными, с синим отливом волосами. Сходство с дамским полом придавало и то, что физиономия пришельца была густо припудрена, глаза и брови подведены сурьмой, а на губах лежал толстый слой лиловой помады.

Шелестя полами широкого шелкового халата, гость проплыл к столу, за которым восседал хозяин конторы, и несколько раз церемонно, с достоинством поклонился, едва не задевая Криса своим надетым на голову высоким клобуком.

Когда положенное количество поклонов исчерпалось, ниппонец выпрямился и выжидательно уставился на сыщика, словно это Крис явился к нему на прием, а не наоборот.

– Присаживайтесь, – пригласил парень, которому стало неловко под этим явно оценивающим взглядом.

Уголки губ гостя чуть дернулись, изображая улыбку. Он сел и все так же молча продолжал рассматривать своего визави.

– Вы не ксенофоб часом? – не выдержал Крис. – Тогда чего пришли именно ко мне? Знали же, с кем предстоит иметь дело!

– Разумеется, – раскрыл уста визитер. Голос у него был тихий и мелодичный. – Но, признаться, я впервые так бризко вижу представитерей вашей… национарьности, доминус Райер.

Ишь, вежливый. Как все ниппонцы. Другой бы сказал «расы», «племени» или вообще «вида».

Крис повертел головой туда‑сюда, грозно щелкнул зубами.

– Теперь ваше любопытство удовлетворено?

– Извините, – вновь закланялся пришедший. – Извините меня, пожаруйста, есри я причинир вам борь ири неудобства.

– Ничего, – проворчал сыщик. – Я привык. На самом деле привыкнуть к этому было почти невозможно.

– Итак, я вас внимательно слушаю, доминус…

– Сай, – представился гость. – Сай Тояма.

– Доминус Сай, – кивнул Крис.

Дверь бесшумно приоткрылась и в проеме встала Натали. На сей раз во всей красе.

– Кофе? – осведомилась сухо и деловито. Лайер буквально расцвел и, не найдя слов, просто энергично затряс головой. Ниппонец тоже не отказался от угощения.