Зверь - [10]

— Расследую. Пока особенно похвастаться нечем.

— Передашь его Истомину. А тебе я хочу поручить вот это дело. — Сергей Иванович придвинул на край стола довольно внушительный том уголовного дела. — Вчера затребовал из Бердска.

— Хорошо, Сергей Иванович. — Я взял уголовное дело. На титульном листе значилось: «По факту убийства неустановленного несовершеннолетнего». Спросил:

— Что, даже не удалось установить личность потерпевшего?

— Увы, — развел руками Иванов. — Месяц назад один рыбак на берегу Берди в лесу обнаружил труп мальчика лет двенадцати с множественными ножевыми ранениями грудной клетки. Кто он такой и как туда попал, установить пока не удалось, хотя работы, сам видишь, проделано немало. Эксперт, производящий вскрытие, выявил, что перед смертью с потерпевшим был совершен акт мужеложства. Я затребовал это дело потому, что в воскресенье в водохранилище напротив морского пляжа были найдены трупы тринадцатилетних Вадима Сунжикова и Наташи Субботиной. У юноши аналогичные ранения.

— Вы полагаете, что все эти убийства совершили одни и те же преступники?

— Очень на то похоже. Это дело находится в производстве старшего следователя Новосибирской транспортной прокуратуры Ачимова Николая Сергеевича.

— Вы хотите его забрать?

— Пока у нас нет к тому достаточных оснований. Ты должен связаться с Ачимовым и работать с ним во взаимодействии. Убежден, раскрыв это преступление, мы раскроем свое.

— Хорошо. Ну, тогда я пошел?

— Иди, Андрюша, иди, — ласково проговорил шеф. — И не просто иди. А иди ты… Искренне верю, что ты оправдаешь мои надежды.

Глава четвертая. Беркутов. Старые знакомые

В спальне следователь заканчивал осмотр. Я подошел, протянул ему протокол допроса Сергуньковой.

— Я тут, Виталий Матвеевич, проявил инициативу и оформил показания хозяйки протоколом допроса.

— И правильно сделали, — ответил Медунов, беря протокол. — К чему лишние бумажки. Я оформлю поручение о её допросе. Она сказала что-нибудь интересное?

— И даже очень. — Кратко рассказал следователю показания Сергуньковой и свои соображения.

— Похоже, что вы правы, — согласился он со мной. — Кто-то пытается пустить нас по ложному следу. Что собираетесь делать?

— Если моя версия верна, то орудие убийства должно находиться где-то поблизости. Попытаюсь его найти.

— Вы полагаете, что на нем должны быть отпечатки пальцев Зеленского? — спросил догадливый Медунов.

— Обязательно и всенепременно. А иначе — зачем весь этот сыр-бор.

— В таком случае, желаю удачи.

Выйдя из подъезда, я прошелся вокруг дома, тщательно осмотрев газоны, но ножа не обнаружил. И все же я был убежден, что он был где-то рядом. Нашел дворничиху и попросил открыть дверь мусоропровода. Когда она это сделала, то… Оба-на! В ящике сверху мусора лежал охотничий нож с точно таким лезвием, какое рисовала Сергунькова и с красивой наборной ручкой из цветной пластмассы. На лезвии свежие, но уже подсохшие потеки крови. Все как в лучших домах Лондона и Филадельфии. Преступники сами позаботились о доказательственной базе своей виновности. Да? Экие хитрованы! Нет, не уважают они нас, ментов. Очень не уважают, если считают, что мы клюнем на их тухлую наживку. Впрочем, сколько примеров, когда клюют и не на такое. Определенно. Уверен, что на ноже эксперт обязательно обнаружит отпечатки пальцев Тугрика. Скорее всего, это не тот нож, которым совершено убийство, а лишь его копия, — иначе трудно, если вообще возможно, сохранить отпечатки.

В присутствии понятых составил протокол обнаружения, осмотра и изъятия ножа, осторожно двумя пальцами взял его за усики ограничителя и положил в полиэтиленовый пакет. Вернувшись в квартиру Сергуньковой передал протокол и находку Медунову.

— Поздравляю! — сказал он. — Вы и на этот раз оказались правы. А это, — следователь кивнул на двух крепких, ладных парней, стоящих неподалеку и с интересом меня рассматривающих, — товарищи из райуправления. Присланы нам в помощь. Это ваши кадры. Вы ими и командуйте.

Парни вразвалочку, слегка поводя плечами, подошли, представились.

— Оперуполномоченный Кировского райуправления лейтенант Неупокоев Игорь.

— Лейтенант Карнаухов Максим.

Оба под метр девяносто, широкоплечие, коротко стриженные, с могучими шеями они походили друг на друга, как щенки одного помета. Экие гренадеры! Любо, дорого смотреть. В их несколько вальяжных, медлительных движениях чувствовался особый шик. «Спортсмены или десантники», — решил я.

— Подполковник Бекутов Дмитрий Константинович. — Я пожал парням руки. — Значит, прибыли помогать?

— Так точно! — одновременно ответили они.

— Что ж, это хорошо. От помощи отказываются лишь дураки. Верно?

— Так точно! — выдохнули они.

— Давно из армии?

— Три месяца всего. А аттестовали нас на должности лишь вчера, ответил более общительный Игорь. У него было широкоскулое простодушное лицо, а голубые глаза смотрели на мир восторженно и наивно. Из двоих он мне особенно нравился. Я ощущал в нем родство душ. Максим, жгучий брюнет, писанный красавец был сдержан и смотрел на окружающую действительность иронично и чуть свысока, будто сделал всем большое одолжение, появившись на свет. Тот ещё жук. Но это ничего, если парень не гнилой внутри, то годика через три-четыре работы в милиции вся его спесь слетит с него будто шелуха. Определенно.