Зубы настежь - [35]
На стук копыт все как по команде повернули головы, замедлили шаги. Я опустил ладонь на рукоять длинного ножа на поясе, конь пошел шагом. Волки двигались по-волчьи, длинной цепочкой, ступая след в след, чтобы потом никто не понял, сколько здесь их прошло.
Вожак отыскал глазами мое лицо, жутко блеснули клыки. Я услышал глухое рычание:
– Гер-р-р-рой... Доблестный герой, можно и нам... или хотя бы мне одному с вами?
Я не успел открыть рот, как мои спутники завопили в один голос:
– Пошел вон, дерьмо серое!..
Вожак слегка сгорбился, поджал хвост и пошел быстрее. Мои пальцы соскользнули с рукояти ножа. Конь храпнул свободнее, прибавил шаг, и мы все трое помчались навстречу утренней заре, а волки серыми холмиками двигались по густой траве, и казалось, что по зеленому морю в самом деле плывут серые комья этого самого серого, уже подсохшего.
Глава 14
Единорог несся как пущенная гигантской катапультой глыба. Рядом скользил как темное облачко волк, а мне чудилось, что все мы летим низко над землей. Внизу под конским брюхом земля сперва мелькала как пестрое полотно, потом превратилось в нечто слегка подрагивающее как студень, а мы все трое неслись в этом призрачном нереальном мире, когда возникающий на горизонте лес через несколько мгновений обтекал нас со всех сторон, горы быстро укрупнялись и проплывали как корабли с высокими трубами по обе стороны.
Первым сдался ворон, я ощутил толчок в плечо, в перевязь вонзило когти хрипящее, задыхающееся, опустилось как тесто, вжимаясь в плечо, чтобы ветром не сбросило, прокаркало:
– Мой лорд... Мне чуется... тебе пора изволить...
Я прокричал через встречный ветер:
– Чего изволить?
– Потрапезовать... Дав и твоему благородному роголобу... или роголобцу.
– Ага, – крикнул я. – А ты пристроишься так уж, вынужденно?
– А что мне одному остается?
Единорог начал замедлять бег, когда на горизонте возникла небольшая роща, а через несколько мгновений мы уже въезжали под сень высоких раскидистых деревьев. С высоты седла я углядел ручей, а волк первым плюхнулся на бережок, долго и шумно лакал.
Ворон перелетел на самую низкую ветку, та наклонилась еще ниже, угрожающе потрескивала, а он свесил голову и всматривался в траву:
– А чем бы нам отобедать?.. Кузнечики всякие скачут... их пусть волк ловит и ест, он и с ними вряд ли справится... а нам с лордом чего-нибудь бы посущественнее... Эй ты, серость лесная! Ты бы сбегал олешка задрал!
Волк лакал, не отрываясь еще долго, а когда вскинул голову, в желтых глазах была ярость:
– Я олешка задеру... Но если ты, пернатое, приблизишься к нему, тебе и кузнечиков жрать больше не придется!
Ворон каркнул обидчиво:
– Уж и пошутить низзя!.. У тебя, серость, только одна извилина, да и та снаружи.
– Сердце, – прорычал волк. – Главное – сердце! Благородное сердце ведет и зовет, а всякие там извилины только в услужении.
Единорог уже вломился в заросли, мощная пасть заглатывала сочные листья вместе с ветками. Стоял хруст, птичьи крики, хруст яичной скорлупы, треск орехов. Я прошелся по поляне, выбирая для костра место, вытащил кремень и огниво.
От первого же удара искры посыпались как из-под точильного станка. На земле вспыхнули мелкие короткие дымки, сразу в трех местах затрепетали крохотные язычки огня. Спохватившись, что не собрал сухой травы, щепок и веточек, я бросился вслед за единорогом, собрал сушняку, а когда наконец вернулся, огоньки терпеливо горели все там же на голой земле, а получив подкормку, которую уже и не ждали, вгрызлись в ветки как молодые щенята в сладкие кости, зарычали, пошли расщелкивать с азартом.
Волк вернулся не скоро, мы успели соорудить рогатины для вертела. Потом сдирали кожу, пластали мясо, вынимали кости, все это называлось странным словом «свежевали», потом долго и старательно жарили.
Несмотря на все ухищрения, мясо получилось жестковатым. Как ни манипулировали с горящими углями, все равно корка спеклась до черноты, обуглилась, а внутри мясо осталось сыроватым, даже выступала кровь. Волк ел с рычанием, нахваливал, ворон раскаркался от блаженства, только я ел молча, ибо что бы не говорили о мясе с костра на свежем воздухе, все же никакие угли не сравнятся с электрическим грилем.
Нажравшись, слегка отдохнули, а когда ощутили себя посвежевшими, солнце уже склонялось к темнеющему горизонту. В небе сперва поплыли три огромные бледные луны, затем начали выступать звезды, сперва самые крупные, затем целые звездные рои.
Волк лег рядом, в желтых глазах странно отражались пляшущие огоньки костра. Поперечный зрачок пульсировал, попеременно суживаясь чуть ли не до исчезновения, затем расширясь так, что захватывал все желтое пятно. Ворон неспешно и важно расхаживал вокруг костра, деловито постукивал клювом по обломкам костей, как будто после моих или волчьих зубов останется как капля сладкого мозга.
Внезапно сверху с дерева раздалось хриплое карканье:
– Доблестные герои! Возьмите меня с собой, я пригожусь...
На толстой как железнодорожный рельс ветке сидел, свесив голову, крупный черный ворон, похожий на глыбу антрацита. Я только успел приподнять голову, как мимо меня хлестнуло злобно-язвительное:
Трое отважных решили во что бы то ни стало дойти до края земли, не страшась смертельных опасностей, уготованных им на каждом шагу. Пусть трепещут их враги, коварные колдуны и злобная нечисть, готовясь к встрече с Троими из Леса! Скажете, знакомый сюжет?Нет и еще раз НЕТ! Ведь `Трое из Леса` — это культовая книга в российской фантастике, своего рода визитная карточка Юрия Никитина, одного из самых популярных и самобытных писателей.
Мрак — оборотень и победитель богов — по случайности и незнанию стирает в Книге Бытия запись о своей кончине. Теперь его мечта — отсидеться в укромном уголке и придумать, как жить дальше. Поэтому он с радостью принимает предложение поменяться ролями с правителем маленькой сонной Барбуссии, надеясь провести две беззаботные недели во дворце. Однако судьба начинает свои пляски уже на его пороге. Покушения, тяжбы придворных, пустая казна, пограничные конфликты — вот от чего, оказывается, сбежал барбусийский тцар и вот что, как тяжело груженная телега, наезжает на хрупкую мечту Мрака.
Мрак, могучий варвар из дикого Леса, не знает равных в бюро, а кроме того, он умеет оборачиваться волком, как и легендарные невры, о которых писал Геродот. А еще он, как никто другой, умеет быть преданным и хранить любовь, ради которой он даже не страшится отправиться в подземное царство на верную погибель.
Они вышли из дремучего Леса, но слава о них уже гремит по всей Земле. Мрак, Олег и Таргитай спасли мир, а теперь по праву сильных претендуют на власть над ним. И у них есть шанс получить желаемое — ведь сам Создатель, бессмертный Род, собирает все свои творения в Долине Битвы Волхвов, чтобы выбрать того, кто будет править миром, и вручить ему Перо Власти...
Волхв Олег в отшельничестве постигает в лесу Истину. Но жестокий набег дикого племени заставляет Олега взять в руки оружие и вернуться в мир зла и насилия. Он должен привести на княжение отважного Рюрика, и в этом ему поможет странная, загадочная женщина Гульча.
Крестоносец, герой взятия Иерусалима, сэр Томас Мальтон Гислендский возвращается домой в Британию. По пути ему встречается странник, калика Олег, добредший в сарацинскую пустыню из далекой Руси, и в схватке с разбойниками спасает рыцарю жизнь. Неведомые люди начинают охоту за двумя странниками. Их интересует содержимое мешка рыцаря. Но сэр Томас — храбрый воин, да и Олег не всегда был каликой перехожим...
Это кроссовер по мотивам двух фэнтэзи-вселенных: мира Льда и Огня (смесь оригинального Мартина и сюжета сериала «Игра Престолов») и говардовской Хайбории. Слияние миров происходит в момент сериальной высадки Дэйнерис на Драконьем Камне. В Хайбории в этот момент происходят события «Часа Дракона»: Аквилония оккупирована соседней Немедией, в союзе с воскресшим чернокнижником Ксальтотуном, Конан выехал из оставшейся ему верной провинции Пуантен на юг, в разоренное гражданской войной королевство Зингару, чтобы перехватить купца везущего магический талисман «Сердце Аримана».
Что ни день у начинающей магички, то что-нибудь неожиданное. А что-нибудь неожиданное, как известно, редко оказывается чем-то приятным. А если накануне большого праздника сниться страшный сон, то это почти наверное значит, что придется кого-то спасать. Главное, чтобы потом нашелся кто-то, кто будет спасать ее…
Алекс и Кэллум просто хотят быть вместе, просто хотят любить друг друга, но это невозможно. Они по-прежнему не могут общаться без волшебного амулета, и с каждым днем девушке кажется, что эта пытка наконец разрушит их отношения. Как можно любить кого-то, если даже обнять его нет возможности? Кэллум бессилен помочь ей, он призрак, пришедший из другого мира. Мира, который сделает все, чтобы вернуть его назад и наказать. Теперь на кону не только их любовь, но и жизнь.
Для дедушки Фэнга и его внучки призраки и демоны — дела обычные, прямо скажем. Гораздо сложнее избежать внимания убийц и мафии. Все имена и названия выдуманы, все совпадения случайны. Из предупреждений — нехронологическое повествование и насилие. Произведение довольно мрачное, жесткое и, вероятно, неприятное, впечатлительным людям лучше его не читать.
Парень, студент, попадает в фильм "Гарри Поттер и узник Азкабана". Книги о Гарри Поттере уже подзабыты, а выдать себя как не-волшебника нельзя — случится что-то очень нехорошее. И нашему герою приходится занимать место под солнцем волшебного мира…
Аннотации, выдаю секрет, пишутся под копирку. Сейчас и вовсе создана компьютерная программа, что сама их генерирует, не читая, понятно, произведение. Сперва пару слов о битве между Светлыми и Темными Богами, отгремевшей тысячу лет тому, о расколе, Темные Боги намереваются взять реванш, и только вы сможете, да, но об этом не подозреваете и даже не предполагаете, как это провернуть чиста конкретна. К вам, ессно, в верные друзья — колдун, эльф, гном и верная спутница.И пошло-поехало наезженными тропами! И никаких тебе неожиданностей.
Это очень серьезная книга, для продвинутых людей, имеющих высшее образование, а лучше – два-три. Также желательно знание основ строения Вселенной, квантовой физики и социального строя матриархата на островах Полинезии. Для более полного понимания рекомендуется получить хотя бы начальное представление об основах мирмекологии, чтобы отличить строение яйцекладов формика пиццеа от яйцекладов кампонотуса, что очень важно для понимания философии романа. Произведение рассчитано на сравнительно широкий круг образованных читателей.